— Ты будешь моей, — шептал он ей в губы. — Поедем ко мне — прямо сейчас!
— Идет кто-то… я голос Шустера слышала.
— Ты спала с ним? Ты ему что-нибудь обещала?
— Какие странные вопросы, нет, конечно!
— Но ведь ты с ним пришла, и, кажется, он тебя подарками заваливает?
— Ну и что! Хочет и заваливает, — легко отозвалась она, — я не принуждала!
— Конечно, не принуждала, но ты… такая… — Илья прижался к ней всем телом, — ты любого мужика склоняешь, понимаешь ты это? Моя будешь… ах, как я тебя…
— Ну это еще неизвестно… — запела она.
— Как это неизвестно! Очень даже известно!
— Максик — между прочим, мой лучший друг!
— Ах, лучший, говоришь… — Илья совершенно распалился и, потеряв голову, зашептал: — Еще не было такой бабы, чтобы я ее так хотел, а она мне не дала! — сказал он и почему-то мгновенно пожалел о пророненных этих словах.
— Ну теперь пусти… хватит! — зашептала Света погромче, но Илья дрожащей сухой ладонью гладил ее живот, забыв все на свете. Она засмеялась как-то нервно и довольно громко воскликнула: "Да отпустишь ты меня наконец! — сделав попытку протиснуть руки между своими бедрами и его руками. — Пусти же!" Как вдруг перед ними вырос темный силуэт и гневный голос Вадима вскричал: "Ах ты, подлец, она же тебе говорит!" Света мгновенно отпрянула назад, а Вадим, развернувшись, влепил любовнику ослепительную оплеуху. Илья присел и хрюкнул. Внезапно Света повернула к Вадиму свое разгоряченное лицо и, трепеща, звонко ударила его по щеке.
— Кто тебя сюда звал?! — загремела она, наступая на него. — Кто тебя просил вмешиваться?! Защитник нашелся! — вопила она как-то грубо, широко разевая рот.
Оба мужчины уставились на нее, выпучив глаза и ничего не соображая.
В ужасной наступившей тишине стукнула дверь, и внезапно веранда, с прилегающими к ней дорожками, осветилась переливающимися огоньками, там и сям спрятанными в листве. "Эй, ребята, где вы тут, в потемках!" — донесся встревоженный голос Шустера. Послышались шаги, смех, кто-то чиркнул зажигалкой, и лужайка наполнилась народом. Боб притащил коробку пива и всучивал каждому по бутылке.
Вадим сидел, оглушенный, на траве. Невдалеке в такой же позе, привалившись к дереву, сидел Илья и криво улыбался Вадиму.
Открывали бутылки. Шустер в смятении тряс Илью за плечо, заглядывая ему в лицо, замирая от вихря внезапных, напугавших его предчувствий и быстро, жестко застучавшего сердца.
Из дома донеслась лихая музыка, и появившаяся Ирка взахлеб закричав: "Ну сколько вас всех собирать! Пошли, пошли, Анжела с Питером уже танцуют!", — потащила народ в дом.