Умеет все-таки народ наш устраиваться, когда милиция не мешает.
Но самым-то притягательным при таких порядках была даже не заветная беленькая, а возможность спокойно, без толкотни, не тревожась за итоги стояния, пообщаться в часы ожидания. О! Сколько увлекательных, поучительных и наставительных историй можно было услышать от жаждущих — до утоления жажды! Сколько былей и небылиц! Народный эпос!
Отстояв четыре душевных часа в этой лучшей из очередей, отчасти напоминавшей толкучку у «Московских новостей», Вальдемар не только бутылкой водки обзавелся, но и удовольствие получил. В душе даже посетовал на то, что ему нет нужды почаще воссоединяться с жаждущими в этой замечательной очереди.
Регистрацию в ЗАГСе Орел назначил на субботу, позвав Вальдемара и Анюту в свидетели. По его словам, «актам гражданского состояния» он придает нулевое значение, Регина наряжаться в свадебные наряды не жаждет, а потому торжественные процедуры не предусмотрены. Распишемся — в буквальном смысле, то есть поставим в государственных книгах свои подписи, — и айда! Дома отпразднуем.
Когда Вальдемар пересказал Анюте разговор с Костей, они вместе рассмеялись: угадали верно, бутылка «Столичной» будет очень кстати.
Жил Орлов в самом конце шоссе Энтузиастов — не на шоссе, а на одной из боковых улиц. Когда-то родители при расселении сретенских коммуналок получили здесь двухкомнатную квартиру, но сегодня осталась только мама, которая была рада появлению аккуратной, проворной и заботливой до мелочей Регины. Галина Васильевна сама предложила ей перебраться к ним — хватит скитаться по съемным комнатам со своенравными квартирными хозяевами. Регина-то не московская, витебская. За праздничным столом быстро выяснилось: именно мама, оценив повышенное внимание к ней со стороны будущей невестки, и поторопила со свадьбой. Почему?
— Да все просто, — как бы сама себе говорила Галина Васильевна. — Мне уже трудновато дом обихаживать, пусть Регина станет полноправной хозяйкой.
Когда сели за стол и готовились к первому, заглавному тосту, Анюта сказала Вальдемару:
— Валька, налей мне не бокал, а рюмочку.
— Рюмочку? Ты же водку не пьешь.
— А сегодня выпью. Костя, достань-ка еще рюмку, для меня. А мой бокал — долой со стола.
«Что за чудеса? — удивился Вальдемар. — Сегодня Анютка словно сама не своя». Наливая рюмку, приговаривал:
— Лью до краев, смотри не расплескай. Первый тост положено пить до капельки.
Но, конечно, налил с большим зазором, чуть больше двух третей.
Потом произнес цветистый, изощренный тост, все выпили до дна, и Анюта, поставив рюмку на стол, громко потребовала: