Уже получив в распоряжение пару тонких перчаток и принеся клятву, что со всеми бумагами он будет осторожнее, чем с ребенком, если бы тот у него был, Каллен, наконец, остается в мрачном, забитом огромными стеллажами и пропахшем пылью помещении в гордом одиночестве.
Разумеется, здесь хранили не оригинальную документацию Ордена — без всех нужных условий бесценные для музейных работников бумаги пятивековой давности уже давно начали бы рассыпаться в руках читающего, и все же Каллен ощущает необъяснимый трепет, когда его пальцы пробегаются по корешкам расставленных на полке папок. Чуть подумав, он решает не оставлять самое интересное на потом и решительно выуживает папку, подпись на которой обещает ему всю известную информацию о бунтовщиках.
Уже оказавшись за специально оборудованным в отдалении от стеллажей столом, Каллен находит внутри восемь совсем тонких папок, на каждой из которых значится прозвище. Самой полной из них, на удивление, оказывается самая первая извлеченная наружу — с калиграфически ровно выведенной на обложке надписью "Амиан". Парню даже прозвище было без надобности: полуинкуб, рожденный теллонской шлюхой в одном из борделей Гренны, тот умудрился появиться на свет в день чествования эльфийского бога любви и красоты, и потому, по перенятому теллонцами у эльфов вместе с религией обычаю, был назван в его честь.
Внутри, помимо прочего, находятся многочисленные доклады о попытках побега из резервации. В последнем, судя по дате отосланном в Цитадель Ордена за три месяца до разрушения резервации Скара, командующая уведомляет о своем решении посадить проблемного заключенного в клетку, полностью прекратить его общение с другими узниками резервации и максимально ограничить контакты с охраной на неопределенный срок. Ни в одном из отчетов не указано подробностей побега, но пометка о применении для большинства из них особых способностей говорит сама за себя. Вне зависимости от пола приносившие обет безбрачия рыцари Ордена наверняка были более чем легкой добычей для кого-то подобного.
Каллен откладывает папку в сторону, в надежде изучить ее подробнее чуть позже, и берет следующую, оказавшуюся наверху стопки. В далеком шестьсот первом году девочку, рожденную на окраине Феррана и впоследствии вошедшую в историю Материка под прозвищем Видящая, назвали вполне человеческим именем Розмари. Она была вторым из трех детей в небогатой теллонской семье, появившись на свет всего на несколько минут раньше своего брата-близнеца, и по жестокой иронии судьбы, впоследствии подарившей ей ее способности, с самого своего рождения была совершенно слепа. Ничего о дальнейшей жизни двух ее братьев, по крайней мере один из которых так же был полукровкой, Ордену известно не было. Как, видимо, и самой Розмари.