— Это обычное дело. Архимагистр де Вен обещал поправить все, как только я признаю свою, — он морщится, — неправоту в нынешнем вопросе.
— Вот как, — Дитрих недобро щурится. — Обычное дело, значит?
— Именно так, мессир. Не забивайте голову, в магическом обществе многие вещи несколько отличны от обычных. Я стремлюсь с этим смириться. Хоть и... не без труда.
Чертыхнувшись, комендант отбирает у него поводья.
— Так вы вернетесь на Амберфорт вместе с ними?
— Благодарю, — Ридевальд отстраняется, давая вывести своего коня из стойла. — Да, все верно, мессир. Я лишь желал выехать чуть раньше, чтобы добраться в одиночестве.
— Я было решил, что вы и впрямь решительно настроены защищать свои убеждения, если получите такую возможность, — комендант чуть склоняет голову, внимательно наблюдая за реакцией.
— Так и есть, — щеки молодого чародея стыдливо вспыхивают. — Но сейчас я не могу позволить себе такой роскоши, не дразните меня ею — я уже поплатился за опрометчивость, подслушав вчера ваш разговор и вмешавшись. Я всего лишь ученик, ничего не значащий для магического мира. И если, чтобы завершить свое обучение и вернуть руке возможность колдовать, от меня требуется изобразить покорность и раскаяние перед архимагистром, то у меня не остается иного выбора.
— Быть может, и остается, — Дитрих облокачивается спиной на узкую стенку меж стоел и скрещивает руки на груди, глядя на разгорающийся от его слов интерес в глазах собеседника. — Император вынужден мириться со многими старыми порядками, но он вовсе не консерватор. Осмелюсь предположить, что вы могли бы прийтись ему по душе, да и в столице без труда можно отыскать лекаря, готового вернуть руку на место без унижений. Так как вы относитесь к тому, чтобы составить мне компанию на пути в Венерсборг?
Глава 12, или Море костей
Природа этих существ многие годы волновала самые выдающиеся умы, но правда о ней туманна для нас и по сей день. Некоторые полагают их утопленниками, чьи тела остались в воде, а души не отыскали упокоения, иные же — плодами противоестественной связи человека и неразумной морской твари. Эльфы, теллонцы и прочие почитатели культа Первых считают, будто бы те — древние порождения их языческой богини Миленис, а потому являются они не уродливыми чудовищами, что всякому несут смерть, а существами в полной мере разумными, подобными нам с вами. Подобное я нахожу в высшей степени оскорбительным, ибо каждому доброму имперцу известно, что, как бы ни рождались русалки на свет, подобно всякому чудовищу появились они в этих землях по злой воле Лодура.