— Это смотря как бить!
— И чем, — подхватил Бульдог, неожиданно развеселившись.
— И когда! — Было видно, что Огромный любит, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Пока они разговаривали, Борис Николаевич быстро и незаметно осмотрелся. Помещение чем-то напоминало медицинский кабинет — очень похожий на тот, в котором когда-то начиналась его карьера двойника. Хотя, кто сказал, что карьера закончилась? Ну и что из того, что убили Андрея Васильевича. В конце концов, это внутреннее дело органов. Чекисты всегда друг дружку убивали и преуспели в этом деле изрядно…
Подумав об этом, Борис Николаевич невольно слабо улыбнулся.
Заметив улыбку. Огромный оборвал этот странный обмен репликами.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он у Бориса Николаевича. — Голова не болит?..
— Вроде нет.
— Не тошнит? — поинтересовался он. — Руками и ногами можете двигать? Ну-ка попробуйте. Так… Хорошо! Очень хорошо. А теперь другой рукой…
— Хватит, хватит! — остановил его Бульдог. — И так видно, что наш дорогой Борис Николаевич в полном порядке. — В его тоне просквозило едва заметное презрение. — Ничего такого с ним не сделалось. И с ума он не сошел!..
Стоявший у двери неожиданно закашлялся. Бульдог и Огромный посмотрели на него. Нехорошо посмотрели, со значением.
— А где… — начал Борис Николаевич, но его грубо оборвали:
— Борис Николаевич! — почти хором сказали Бульдог и Огромный. — А вот этого не надо. Давайте, все вопросы мы оставим на потом. Договорились?.. У нас еще будет достаточное количество времени, чтобы обо всем поговорить.
— Я только хотел узнать…
— И узнавать сейчас ничего не надо! Абсолютно ничего. Главное — мы видим, что вы живы и здоровы, что с вами ничего не случилось, что вы снова можете приступать к своим обязанностям.
— К чему? — спросил Борис Николаевич, услышав про какие-то свои обязанности.
Огромный удивленно приподнял бровь. Посмотрел на Бульдога. Тот усмехнулся. Неожиданно достал зеркало и стал причесывать свои непослушные волосы. Третий — застывший у дверей — хранил молчание, словно все это его не касалось.
— К чему? — чуть громче переспросил Борис Николаевич.
— А вот кричать не надо.
— Я не кричу…
— И не надо, — с нажимом в голосе сказал Бульдог. — Вы что же это, забыли кто вы такой, а, Борис Николаевич?
— Я?
— Вы.
— В каком смысле?
— В прямом. В переносном. Во всех остальных, — терпеливо пояснил Бульдог.
— Я вас не понимаю…
— Вы не хотите понимать, — вмешался Огромный.
— Почему? Я хочу, но… — Борис Николаевич беспомощно развел руками. — Честное слово, товарищи…
— Мы — не товарищи, — улыбнулся Бульдог, он кончил причесываться и спрятал расческу в карман. — Ну, какие мы вам товарищи, Борис Николаевич!