Начал он с Раи и Стеллы. По тому, как он вел допрос, я понял, что он садист. Не в сексуальном смысле, хотя этого я тоже не исключаю, а в самом обычном. Нельзя сказать, что вопросы его были точны и продуманны, а реплики и замечания — остры и язвительны. Они были тупы и бездушны, но сам он, видимо, считал их верхом сыщицкого совершенства.
Что мне особенно нравилось, так это его взгляды, которые он бросал изредка на всех присутствующих. С самого начала он категорически потребовал, чтобы все оставались на своих местах.
— Хорошо начинается наше путешествие, — негромко произнесла Вероника. — Если не ошибаюсь, это обыкновенный инфаркт. К чему все эти строгости?
Вячеслав Сергеевич с любопытством за всем наблюдал.
— Видишь ли, мамочка, — ответил ей он. — Эти люди, которые по странной прихоти судьбы стали нашими начальниками, не могут отказать себе в удовольствии побыть нашими начальниками. Этот плебс даже не понимает, что, действуя таким образом, он приносит ущерб фирме и ее репутации.
Фу-у! Нечто подобное, в сущности, я и предполагал относительно загадочного спутника Вероники. Раскрывал он рот редко, но когда раскрывал, хотелось, чтобы он его тут же закрыл. Не уверен, что повторил его небольшой монолог слово в слово, но за точность смысла ручаюсь.
— Ты думаешь, что его накажут? — спросила его Вероника.
— Не думаю, — покачал он головой. — В отношении причины смерти этого несчастного, я думаю, ты права. Это инфаркт, хотя от случайностей криминального характера в наше неустойчивое время никто, как ты понимаешь, не застрахован. Но беда не в этом. Беда в том, что происшествие это, как мне представляется, вовсе не входило в планы организаторов нашего круиза. Оно, повторяю, может нанести непоправимый ущерб репутации фирмы. Это, очевидно, переполошит их так, что у них атрофируется чувство самосохранения. И они начнут делать глупости.
— Глупости? — переспросил я, утомленный его монологами. — Какие, например?
— Они уже их начали делать, — ответил Вячеслав Сергеевич, кивая в сторону Левы Яйцина. — Вместо того, чтобы успокоить пассажиров, они отдали ситуацию на откуп этому садисту и недоумку, прошу прощения за резкость суждений. Посмотрите на него: он явно наслаждается ситуацией, чувствуя себя в центре внимания.
Словно почувствовав, что разговор идет о нем, Лева Яйцин решительным шагом подошел к нам.
— Здравствуйте, — сказал он бодро. — Кто из вас Григорий Лапшин?
При этом он почему-то таращился на Веронику.
— Вы, очевидно, считаете, что Григорий Лапшин — это я? — спросила у него актриса.