— В каком смысле?
У меня не было ни малейшей тени сомнения, что Юлия говорила все это серьезно. Более того, раз она говорит так, значит, именно так дело и обстоит. Я мог быть какого угодно мнения о ней как о женщине, но в профессиональных ее качествах я не сомневался никогда. Скорее, я засомневаюсь в собственных профессиональных качествах.
Итак, я ей тут же простил «невесту».
— У тебя есть основания сомневаться в диагнозе? — смотрел я на нее.
— Ничего не знаю про диагноз, — мотнула она головой. — Просто я случайно оказалась свидетельницей одного разговора. Очень интересного разговора, надо признаться.
Юлия собралась на ужин и довольно долго путалась в этих указателях на стенах. В это я сразу поверил. Ей трудно понять то, что понять легко. Зато то, что понять трудно, она с лету понимает. Но я отвлекся.
Итак, она плутала по лабиринтам коридоров, спросить дорогу было не у кого, она уже совсем отчаялась найти кают-компанию и перед одним из поворотов остановилась, чтобы прийти в себя и унять нараставшую в ней злость на себя, на меня и на этот чертов ужин. Вдруг где-то рядом послышались чьи-то легкие шаги, она уже было обрадовалась, приготовилась спросить, как пройти на ужин, но первая же фраза, услышанная ею, заставила ее насторожиться и профессионально замереть:
— Это было убийство, Леша, — говорил женский голос. — Самое настоящее убийство.
— С чего ты взяла? — второй голос был мужским, — обыкновенный инфаркт. — Шаги затихли — они остановились.
— Это было убийство, — повторила женщина. — Если даже не хуже.
— Хуже убийства? — усмехнулся мужчина. — Ну-ну… Ольга, не накручивай себя. Уйми фантазии. Что это еще значит — хуже убийства?
— Это значит, что лодка опасна для здоровья, — ответила женщина. — Вредна. Вот что это значит.
— Тогда почему только этот толстяк умер?
— А ты уверен, что он — последний?
Наступило молчание. Рябинина старалась не дышать, в панике от мысли, что ее могут услышать.
— Ладно, — сказал после паузы мужчина. — Пошли.
Рябинина поняла, что сейчас они обогнут угол и столкнутся с ней. И увидят, что она стоит и слушает их. Нужно было их опередить, что она и сделала. Она тут же обогнула угол и с ходу налетела на мужчину.
— Ох! — оказал он. — Извините.
— Ничего, — пробормотала она. — Я сама виновата. Несусь, как угорелая, а куда, и сама не знаю.
— Вы что-то ищете?
— Ага, — простодушно ответила Рябинина, — столовую. Голодная, как собака. Не завтракала, не обедала. Поэтому и не знаю, как пройти туда.
— Пойдемте с нами. Мы как раз идем на ужин. Так что покажем дорогу, если хотите.