— Я уже устроил. Вот. Привыкай к дамским.
Вершинин протянул Саше пачку тонких папирос второго сорта и закурил сам. Похоже, он относился к той разновидности курильщиков, которые курят иногда в свое удовольствие, но если табака нет, особых страданий не испытывают. Саша чрезвычайно завидовала таким людям, сама она без курева на стенку лезла.
— Папиросы и прочие мелочи дополнительной оплаты не требуют, — объяснил Вершинин, глубоко затягиваясь. — Однако и более серьезные просьбы хозяева выполняют охотно — за особую цену, разумеется. Кобуру и патроны для твоего маузера я уже заказал, заберешь в следующий приезд. Из дома лучше лишний раз не выходить.
— Соседи донесут? Разве такое может оставаться незамеченным — лошади появляются и исчезают, люди приходят и уходят…
— Едва ли кто-то донесет. Контрабандисты — братство с суровыми законами. Тех, кто доносит на соседей, вскоре находят умершими, причем весьма неприятной смертью. И это единственная награда, ожидающая доносчика — ведь представители власти, к которым может попасть рядовой гражданин, сами, как правило, имеют долю в нашем деле.
— А ОГП не пресекает железнодорожную контрабанду? Мы правда сможем отправлять сюда свои грузы целыми вагонами?
— О, у железных дорог давние и глубоко въевшиеся традиции коррупции, — Вершинин оживился, оседлав любимого конька. Саша подметила, что от рассуждений о всеобщей продажности он получает настоящее удовольствие. — Когда уважаемым людям преподносят достойный подарок, грузы появляются, исчезают и полностью меняют свою природу в сопроводительной документации. Вот где подлинное волшебство, куда там вашему месмеризму… Полковник Щербатов достаточно умен, чтоб не пытаться откусить кусок, которого не сможет проглотить. ОГП занимается только политическими делами.
— Но ведь доставка боеприпасов мятежникам — это политическое дело. Твои контрабандисты пойдут на это?
— Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, — улыбнулся Вершинин. — Это слова одного умного римлянина. Римляне уже две тысячи лет назад знали все о том, как устроены люди и общество. Любопытно, однако, готовы ли к переменам твои товарищи по ВЧК. Как-то, думаешь, они тебя встретят?
— Да как и все, — Саша пожала плечами. — Станут обвинять в предательстве и угрожать расстрелом.
— И как же ты намерена их убедить?
— Как обычно, — улыбнулась Саша. — Что-нибудь придумаю.