В другое время она, наверное, тяжело бы перенесла такое унижение. Но сейчас…
Вика готова была убить Петровского за издевательство над тем, что она хотела бы представить как триумф, однако она почувствовала облегчение, хотя и старалась этого не показывать. Раз пришел Санька, теперь ей не придется ломать голову, что делать с вырубившимся Майором и, вообще, как разрядить такую дурацкую обстановку.
Санька еще некоторое время помолчал, что-то прикидывая, а потом подошел к Майору и слегка толкнул его в грудь. Тот ничком завалился на диван.
— Давай-ка бери его за ноги, — скомандовал он Виктории, — я возьму за плечи, вытащим его отсюда.
— А куда? — спросила Вика, неожиданно для себя безропотно подчиняясь.
— Как куда? Это его машина во дворе стоит?
— Его.
— Вот в машину твоего поклонника и загрузим. Не знаешь, где он живет?
— Где-то на кожзаводе.
— Посмотри, может, у него паспорт с собой?
Вика открыла барсетку.
— С собой. На Осипова, двадцать пять.
— Вот туда мы его отвезем и в машине оставим. Протрезвеет, домой пойдет. Ключи не забудь взять.
Он стоял и смотрел, как Вика вынимала все из той же барсетки ключи, словно не мог ей доверить даже этого.
Виктория почувствовала раздражение: чего вытаращился! Радуется, что застал жену все в таком же привычном унижении? Небось думает, что, если бы вовремя не пришел, она бы и дом на воздух подняла. Вроде аденоидов нет, отчего же она-то запаха не учуяла?!
— Так я не поняла, почему ты все же вернулся? Что, у твоей крысы критические дни?
Сказала гадость и смутилась, но тут же подумала, что он первый начал, пусть и получает.
— Это мне надо злиться, — назидательно сказал Санька, — а не тебе. Я хоть не дома фортели выкидываю, а ты… к нам его привела!
Она все же не выдержала: ставит себе в заслугу то, что кобелирует на стороне!
Здесь и вправду ходит Кот, —
Как направо — так поет,
Как налево — так загнет анекдот…
— Ты посмотри, опять стишки вспомнила! — сказал обидевшийся Санька; когда он бывал виноват, всегда становился особенно обидчивым. — Недолго музыка играла. В смысле молчала.
— И вообще, не к нам я гостя привела, а к себе! — решила уточнить Вика.
— К нам, — поправил Санька. — Я здесь тоже прописан.
Нет, это же надо! Он не только не раскаивается в своем… семейном преступлении, но еще и ведет себя так, будто прав. Ага, он думает, что теперь в своей провинности они уравнялись, потому он сам как бы получил индульгенцию, а ей это еще предстоит.
Так они препирались, но дело продолжали делать. Санька мимоходом отметил, что они все же вполне гармоничная пара. И умеют вместе заниматься чем угодно без суеты и хлопот, и если бы Вика не была такой косорукой… нет, временами у нее все получалось достаточно гладко. Может, есть какое-нибудь лекарство?..