Байрон смотрит на Бенни, на эту женщину тридцати шести лет, ростом в шесть футов, и в изгибе рта, и в линии плеч видит маленькую девочку, которая ходила за ним по пятам. Ему хочется крепко обнять ее, но он замечает ее вздернутый подбородок, маленький блестящий шрам на щеке, и что-то останавливает его. Вместо этого он встает и подает ей руку, помогая подняться.
– Бенни, мне очень жаль, – говорит он.
Бенни кивает, не разжимая рта.
– Я серьезно, мне правда жаль. Я вел себя как говнюк.
Она снова кивает, не выпуская его руки. Потом говорит:
– Я тоже.
– Угу, – подняв брови, мычит Байрон.
Оба разражаются смехом.
Бенни шесть лет, она бегает взад-вперед по проходу в супермаркете, пока ее мать выбирает продукты. Бенни наталкивается на приятную леди, которая говорит ей, какая она хорошенькая, какая милая. И сколько ей лет? И как ее зовут? Посмотрите только на эти чудесные волосы, восторгается леди, дотрагиваясь до кудряшек Бенни. Та вне себя от счастья. Но тут за ней приходит старший брат, говорит: «Вот ты где, пойдем к маме», а приятная леди пристально изучает высокую темную фигуру Байрона, потом переводит взгляд на Бенни и, поджав губы, отворачивается. Бенни чувствует, что ее восторг улетучивается, она больше не нравится этой леди, но это не важно, потому что брат крепко держит Бенни за руку, сжав длинными коричневыми пальцами ее маленькие бледные пальчики. Бенни знает, что, пока она с Байроном, все будет хорошо.
Бенни сидит на маминой кровати. Родительской кровати. Ей следовало бы понять кое-что относительно ее родителей – успешных, идеальных матери и отца, требующих такой степени совершенства от своих детей, что это едва не раздавило Бенни. Она должна была раньше догадаться, что их требования и их сопротивление ее ориентации отчасти объяснялись страхом.
Бенни листает номер «Нэшнл джиографик», лежащий на маминой прикроватной тумбочке. Там есть статья о человеке, покорившем Эль-Капитан без страховки. Господи… Ее мама действительно интересовалась такими людьми. Покорителями гор, Антарктики, теми, кто в одиночку переплывал на судах океаны, кто совершал самые известные заплывы. Бенни, искавшая в этом мире лишь теплоту и комфорт, была рождена кабинетной искательницей приключений.
Нет, не совсем кабинетной. Иногда, вытащив Бенни и Байрона из воды, их мама возвращалась в море одна. Она с каждым разом выводила доску для серфинга все дальше, нацеливаясь на волны, которые были ей явно не по силам. Временами, пытаясь взлететь на высокий гребень, мать здорово расшибалась и с трудом выбиралась на берег. Когда Бенни была маленькой, ее приводили в ужас те моменты, когда мать исчезала в волнах. Но отец, казалось, никогда не тревожился, он лишь смеялся и откидывался на полотенце. И мать, которая еле плелась по песку, тоже смеялась.