Я знала, Берт не стал бы винить меня за то, что сделал мой начальник. Но как насчет остального? Муж мог бы задуматься, что привело меня к такому исходу. Ведь я решилась в одиночку отправиться в Шотландию после смерти Элли. За четыре года до этого я осталась на нашем острове со своим отцом, вместо того чтобы уехать с Бертом, о чем он умолял меня. В конце концов я не сумела воспрепятствовать тому, что агентство забрало моего ребенка. Я боялась, что Берту придут в голову все эти мысли, так же как приходили они и мне.
После смерти вашего папы мне больше не надо было беспокоиться о том, что он подумает, но каждое утро, глядя в зеркало, я погружалась в сомнения. В глубине души я понимала, что загнала себя в тупик желанием всегда поступать по-своему, отказом принимать свою жизнь такой, какой она виделась другим людям. Много времени ушло на то, чтобы перестать тешить свое самолюбие.
И это заставляет меня подумать о тебе, Бенедетта. Понятно, что мы с отцом могли вызвать твой протест, фактически поставив тебя перед выбором: либо оставаться собой, либо получить нашу поддержку. А ты, Байрон? Неужели мы вынудили тебя идти у нас на поводу – хотя это означало бросить сестру на произвол судьбы, – потому что ты чувствовал, что иначе не получить родительского одобрения? Наши намерения, поверьте, были очень далеки от такого поворота событий. Мы так сильно любили вас обоих и ценили вас настолько высоко, что нам и в голову не приходило, будто вы можете в этом сомневаться.
Байрон тихо посмеивается. Теперь, когда поминальная служба позади, у него отлегло от сердца. После вчерашнего наплыва гостей они с Бенни наконец-то одни в кухне, и он чувствует, что без смущения может переходить от печали к смеху и обратно.
– Что такое? – спрашивает Бенни. – Что?
Байрон достает из раковины форму для запекания с изображением рыбы на дне. Дослушав последнюю часть маминой записи, Байрон и Бенни приготовили для мистера Митча поздний завтрак, выложив на блюдо несколько оставшихся порций еды. Мистер Митч сейчас в гостиной раскладывает бумаги для последующего обсуждения. Он говорит, что уже отправил электронное письмо сестре Байрона и Бенни.
Им приходится учиться произносить это вслух. Наша сестра.
– Рыба! – Байрон давится от смеха. Он показывает Бенни керамическую форму изнутри. На дне изображена рыба. – Помнишь рыбу?
– Рыба! – вторит Бенни, сгибаясь пополам от хохота.
Озеро Кастаик. Бенни восемь, Байрону семнадцать. Их с Тихоокеанского побережья повезли внутрь материка порыбачить на искусственном водохранилище. Мать называла этот план смехотворным, но в итоге им все понравилось. Вокруг зеркальной водной глади – поросшие кустарником холмы. До этого дня младшие Беннеты не представляли себе, что вода может быть такой спокойной.