Теперь, работая на весновке, Степан, как и Мишка, решал для себя вопрос, как жить дальше. Ехать в город он больше не собирался, но и в деревне оставаться на всю жизнь тоже не хотел. Самым подходящим было уйти в один из ближайших поселков, устроиться шофером или слесарем. Пожить, оглядеться... А потом или жениться, или забрать к себе из деревни мать. Но сначала нужны были деньги, поэтому и собрался весновать.
Княжев понаслышке знал о его «городской» жизни, значит, надо было помогать.
Степан, втягиваясь в работу, постепенно отходил душой. Кругом был свой народ, местный, никто его о прежней жизни не расспрашивал, и не было никаких забот, кроме одной — работы.
Он сразу приметил Настасью; почему-то стеснялся ее и считал, что она замужем. А она к нему приглядывалась, как будто ждала чего от него, и Степан не понимал, зачем это ей, замужней молодой женщине. «Если поиграть в кошки-мышки хочет, то пусть ищет другого: я пару лет «отыграл» — хватит...» — думал он и следил, как она относится к другим мужикам. Но с другими Настасья была не такая, строже. Она будто выделяла Степана изо всех. Однако Степан выжидал.
А Настасья нервничала, торопилась. Она ждала, что со дня на день заявится Чекушин, начнет опять приставать к ней, и Степан подумает, что он лишний. Поэтому ей хотелось, чтобы до прихода Чекушина Степан заговорил с ней. Она давала ему намеки, но он по-прежнему осторожничал, и ей уже начинало казаться, что она недостаточно красива для него, или же он безнадежно занят другой... Если б в бригаде были женщины, она бы все узнала о Степане, выпытала, но из мужиков как из камня ничего не выбьешь. Да и неудобно...
А в последнее время мужики так ушли в свою работу, осунулись от усталости и недосыпаний, что ей ничего не оставалось, как положиться на время и ждать, что будет... В нетерпении она ждала хоть какой-нибудь перемены: в работе у них или в погоде, и иногда спрашивала у Княжева:
— Когда закончите, мужики?
Спрашивала и боялась, вдруг скажет: «На днях или — через два дня...» И дивилась себе, что боится этого.
18
Несколько дней в лесу туманилось, шел дождь, иногда неожиданно дул порывистый ветер. Весна металась, не находя себе места.
Но как только отмаялся ледоход, реки успокоились, подобрели от полноводья, и западный ветер потянул спокойно, без нервных перепадов, овевая землю ровным ласкающим теплом.
И в лесу все изменилось.
Весна будто повернулась другим боком, теплым, ласковым, и могла удивить теперь не холодом или снегом, а скорее нестерпимой жарой среди дня или совсем теплой парной ночью.