По этому охватившему всех настроению казалось Мишке, что пойдет теперь все как праздник, как награда за однообразные тяжелые будни, которые все же оставили в душе тяжелый осадок. Нет, весновка оказалась не такой, какой видел он ее со слов деда, как рисовал в своем воображении. Она была и не хуже и не лучше, а оказалась сложнее, запутаннее, и всего в ней предусмотреть было никак невозможно.
И вот вроде все подходило к концу.
Два дня выкатывали бревна из кустов и ложбинок, куда набились они по большой воде. Это было намного труднее, чем сбрасывать их со штабелей.
Зато как вольно поплыли потом на кобылках вниз. Гикая, с ласковым матерком отталкивали от берегов последние бревна и провожали их вниз. Особенно такая работа была по душе Шмелю. В длинных разогнутых сапогах и рыжей лохматой шапке, он стоял на носу кобылки важно, как капитан.
— Давай вон в ту чапыгу заглянем? — спрашивал у него Луков. И Шмель, польщенный, что у него спрашивают, отвечал важно, то и дело вставляя (в угоду Лукову) жгонские словечки.
Луков слушал, довольно скалил зубы и, кряхтя, толкался через кусты так, что они трещали, подминаемые кобылкой. Шмель боязливо приседал, поворачивался к кустам задом, ежась, а. шапкой глаза.
Мишка с Пеледовым не видели, что делалось в верховье, и жизнь продолжалась у них своя, отдельная ото всех.
— Ну, мы теперь вроде друзья с тобой! — улыбался Пеледов, когда отталкивались они поутру от берега на своей кобылке. — Так как, не передумал еще свою жизнь птицам посвятить? — спросил он Мишку.
— Не зна-аю... — неопределенно протянул Мишка, вспомнив вчерашний разговор. Занятие это казалось ему таким недосягаемым счастьем, что он и говорить о нем страшился. Думалось, что дело это доступно только особым избранным людям, живущим в больших городах, где много институтов, техникумов...
— Не каешься, что пошел весновать? — совсем неожиданно перешел на другое Пеледов. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Правильно сделал. Тут еще дух свободы витает, здоровых законов жизни. Сейчас человечество уже покинуло леса, поля, — он рассмеялся, — снова все в каменные пещеры спрятались. И там совещаются, как спасать мир от самих себя... Какие лекарства нужны от лени взамен физического труда, какие животные и птицы скоро на Земле переведутся... Какой-нибудь чудак ползает с лупой в траве, выискивает редкого жучка, чтобы занести его в Красную книгу. И не догадывается, что сам давно уж вместе с жучком — в этой книге. Тут всю планету пора в Красную книгу заносить, а не жучка, — сказав это, Пеледов испытующе поглядел на Мишку и принялся выталкивать из кустов толстую ровную елку.