Она улыбнулась и покачала головой. Эрик застонал. Кого он обманывает, в конце концов? Когда Ингрид от кого-то бегала? Он легко сжал ее руку, она погладила пальцами его ладонь.
— Я ни о чем не жалею, — сказала Ингрид.
Эрик кивнул.
— Я тоже.
На самом деле он жалел об одном — что не может заставить ее уйти. Хотя куда тут уйдешь — чистое поле кругом. Только у самого горизонта виднеются крыши домов. Деревня, похоже. Но успеют догнать.
Он дождался, пока на краю черного облака проявится первая фигура, и шарахнул своим, авторским плетением, благо сил тянуло немного. Но нити разорвались прежде, чем удалось сплести до конца, как раз в уязвимой точке. Впрочем, чего он ожидал, сам же отдал его ордену. Конечно, за пять лет узнали все.
Ингрид, не мудрствуя, ударила пламенем, но и оно тут же рассыпалось.
— А я говорил, что нас хлебом-солью не встретят.
Эрик вытаращился на выходящего из облака Альмода. Они же тогда сбежали вместе, но командир потом ушел, и сам Эрик тогда обрадовался этому. Не было у них причин друг друга любить.
— Какого рожна ты в ордене? — не удержался он от вопроса.
Удивительно, что найдя Альмода, чистильщики не повесили дважды дезертира. Но вот он, живехонек, с переливающейся всеми цветами фибулой на плаще. А с ним — Фроди и Кнуд, и незнакомая девчонка. Лицо против воли расплылось в улыбке. Живы. Оба до сих пор живы, надо же!
В следующий миг до него дошло, что друзья-то живы, но если они явились по его душу, ему конец. Пять лет назад он не мог справиться с Альмодом, даже будучи здоровым и полным сил. Да и остальные были хороши. Эрик многому научился с тех пор, но сейчас слишком ослаб. Разве что про девчонку со шрамом сказать нечего, но Альмод средних не берет. Эрик крепче сжал меч, изготовившись плести левой, Ингрид тоже не торопилась опускать клинок.
— Это долгая история, — сказал Альмод. — Будем говорить или драться?
Его глаза оставались холодными, цепкими. Эрик снова почувствовал себя юнцом, которого за шкирку волокут в орден.
— Зависит от того, зачем вы пришли. Возвращаться не уговорите.
— Меня тоже, — ввернула Ингрид.
— Не за этим. Я, конечно, должен буду доложить… но помню, что кое-чем тебе обязан. Если не вы ночью убили командира, уйдешь невозбранно.
— Не я. И не Ингрид. Но ты поверишь нам на слово?
— Смотря что именно вы расскажете. Пять лет назад ты был вздорным капризным юнцом, но не трусом и не лгуном.
— Всегда знал, что ты меня высоко ценишь, — буркнул Эрик. — Вы пришли по моей крови или по крови Ингрид?
— Это имеет значение?
— Если по ее — сожгите. И дайте ей уйти. Потом будем разговаривать.