Придя к такому выводу, Стюарт понял: ему больше не интересно. Он выбрался из толпы и вернулся за свой столик, где его дожидался обед.
В это время повар как раз задал очередной вопрос:
— Так там хороший мир или нет? Скажи. Он лучше нашего или хуже?
— Хуже, — сказал Хоппи. И добавил: — Хуже для вас. Это то, чего заслуживают все, это — справедливость.
— А для тебя он, значит, лучше? — полувопросительно, полуутвердительно заметила Кони.
— Да, — отозвался калека.
— Слушайте, — окликнул со своего столика Стюарт официантку, — разве вы не понимаете, что это просто психологическая компенсация того, что он калека? Только это и помогает ему жить, эти его мечты. Не понимаю, как вы можете принимать все это за чистую монету?
— А я и не принимаю, — возразила Кони. — Просто интересно. Я как-то читала про медиумов. Так их называют. Они впадают в трансы и тогда могут общаться с загробным миром, вроде как он. Неужели вы никогда не слыхали об этом? Думаю, это — научный факт. Правда же, Тони? — обратилась она за поддержкой к повару.
— Даже не знаю, — задумчиво протянул Тони, медленно возвращаясь к себе и снова беря в руки лопаточку.
Между тем калека как будто еще глубже погрузился в свой вызванный пивом транс. Более того, теперь он как будто спал, ничего не видя вокруг себя, во всяком случае, не видя окружающих его людей и не пытаясь более возвестить им то, что видит. Сеанс был окончен.
«Впрочем, никогда ничего нельзя знать наверняка, — напомнил себе Стюарт. — Интересно, как бы Фергюсон поступил, узнав об этом? Вряд ли он захотел бы держать на работе парня, который не только калека, но еще и страдает то ли эпилепсией, то ли еще чем-то в этом роде. Даже не знаю, когда вернусь в магазин, стоит или не стоит рассказывать ему о том, что здесь произошло. Если он услышит такое, то, скорее всего, тут же вытолкнет Хоппи в шею, и трудно будет винить его за это. Нет, наверное, все-таки ничего рассказывать не нужно», — наконец решил он.
Тут калека снова открыл глаза и слабым голосом позвал:
— Стюарт!
— Чего? — отозвался Стюарт.
— Я… — Голос калеки был слабым, как у больного. Скорее всего, пережитое оказалось не по силам слабому организму. — Слушай, как думаешь… — Тут он сел попрямее и медленно покатил к столику, за которым сидел Стюарт. Подъехав, он негромко произнес. — Ты не мог бы проводить меня до магазина. Не прямо сейчас, конечно, а когда доешь. Я был бы тебе очень благодарен.
— А зачем? — удивился Стюарт. — Сам, что ли, не можешь?
— Паршиво себя чувствую, — ответил калека.
Стюарт кивнул.
— О’кей. Вот доем и провожу.