Столяры занимали просторные шатры. Жара позволяла жить в них. Тем, кому не терпелось устроиться с комфортом, он советовал ускорить разработку леса, чтобы иметь собственное жилище. Властный, суровый и беспристрастный, он проявлял себя как умелый руководитель; чтобы управлять общиной, не было никакой нужды иметь под рукой Дерека. Меня тем более изумляло, что во Влааме я ощущал схожую с моей подспудную инстинктивную настороженность по отношению к Дереку. В этом человеке я нашел брата по недоверию – даже не подозревая, насколько будущее оправдает мои предчувствия…
Тем временем Дерек ходил из деревни столяров в нашу и обратно. Причиной тому была не только его дружба с Бараком – он также пытался завести отношения и с нашими односельчанами, и это ему удавалось, даже несмотря на его отталкивающую внешность – или же благодаря ей. Женщины упивались переливами голоса, исходящего из его бесконечного костлявого тела, а кое-кто из мужчин, по примеру Барака, испытывал к нему чувство покровительственного товарищества. Так что довольно скоро он завоевал их доверие и показал себя приятным, доброжелательным и сердечным. Почему же я проявлял настороженность?
Чтобы лучше понять этого человека – или лучше понять себя? – я рассчитывал на Тибора. Однажды, когда мы собирали лекарственные травы, я спросил его:
– Тибор, что ты думаешь о Дереке?
Он бросил сквозь зубы:
– Да много чего.
– Дерек заявляет, что общается с Богами, но он нас дурачит.
– Я догадываюсь, – пробормотал Тибор.
– Почему?
– Он избегает меня. Провидец не избегает другого провидца. Наоборот, нам следовало бы обмениваться всеми нашими сведениями. А он уклоняется. Чуждаясь меня, он спасается от собственного самозванства.
– Самозванец? Даже так? – воскликнул я, пораженный суровостью его суждения.
– Ну а ты откуда знаешь, что он нас дурачит?
Я поведал ему об откровениях Дерека, о несуществующем Городе Богов и о вымышленном пророчестве Богов о спасителе – то есть обо мне.
– Вы с ним обсудили это? – поинтересовался Тибор.
– С Дереком? Нет. Он приводит меня в смятение.
В задумчивости Тибор молча рвал крапиву.
– Ну, это нормально.
– Нормально?
– Да, такая внешность… прямо скажем, странная… это причиняет беспокойство.
– Ты о чем?
Тибор в замешательстве уставился на меня:
– Ты что, не видел?
– Что? Его руки?
Губы Тибора растянулись в редкой для него улыбке, и он пробормотал:
– Руки… разумеется… и руки у него тоже…
– Тибор, о чем ты говоришь?
Движимый какой-то неведомой энергией, он нервно распрямился:
– А вообще, так даже лучше.
– Что?
– Все! – отрезал он и пошел прочь, холодный и непроницаемый.