Маргарет ответила без малейшего промедления – так быстро, словно ожидала подобного вопроса и подготовила ответ заранее:
– Но она полностью их одобряет! Иначе и быть не может! Отец – со всей своей энергией, умом и мужеством – делает именно то, чего желает великая царица!
– Вряд ли это так, – возразил я. – Ведь для своего воскресения она все подготовила в гробнице, вырубленной высоко в скале среди пустынных гор и со всем возможным тщанием спрятанной от мира. Такое уединенное место она выбрала, несомненно, потому, что хотела оградить себя от неприятных случайностей. А здесь, в другой стране и другой эпохе, в совершенно незнакомой обстановке, она, пребывая в смятении, может совершить ошибку и поступить с любым из вас… нас… так же, как поступила с другими в прошлом. Нам точно известно о девяти жертвах, погибших от ее руки или по ее наущению. При необходимости она может быть беспощадной.
Только позже, обдумывая этот наш разговор, я вдруг осознал, что уверенно говорил о царице Тере как о живом человеке, мыслящем и чувствующем. Начинал я разговор с опасением, как бы мистер Трелони не раздражился на меня, но он, к моему приятному удивлению, отвечал мне с благодушной улыбкой:
– В чем-то вы правы, друг мой. Несомненно, царица рассчитывала на полное уединение, и, конечно же, было бы лучше, если бы свой эксперимент она провела в условиях, которые сама же подготовила. Но подумайте – ведь это стало невозможным, как только голландский исследователь проник в ее гробницу. Я здесь совершенно ни при чем. К этому событию я никоим образом не причастен, хотя именно оно и заставило меня пуститься на поиски усыпальницы. Заметьте, я ни в коем случае не хочу сказать, что на месте ван Хайна поступил бы иначе. Я вошел в гробницу, движимый любопытством, и забрал оттуда все, что сумел, движимый жаждой стяжательства, свойственной любому коллекционеру. Но не забывайте также, что тогда я не знал о намерении царицы восстать из мертвых и понятия не имел о том, сколь основательно она подготовилась к своему воскресению. Все это я понял гораздо позже, но когда понял – сделал все от меня зависящее, чтобы ее воля исполнилась. Я боюсь единственно того, что мог неверно истолковать какие-то из ее зашифрованных указаний или упустить из виду что-то важное. Но в одном я уверен: я сделал все, что мог и считал нужным, и не сделал ничего такого, что противоречило бы намерениям царицы Теры. Я страстно хочу, чтобы ее великий эксперимент завершился успехом. Для этого я не жалел ни сил, ни времени, ни денег, ни… себя самого. Я преодолевал все трудности и шел навстречу любым опасностям. Все мои умственные способности, все мои знания и опыт, все мои усилия были и будут посвящены этой цели, покуда мы либо не выиграем, либо не проиграем огромную ставку, которую сделали.