У меня же сердце так и выпрыгивало из груди от страха. Объявленное решение о часе начала эксперимента прозвучало для меня подобием трубного гласа, возвещающего конец времен. Сегодня, вспоминая тогдашнее свое состояние, я хорошо понимаю, что чувствует осужденный на смерть, когда судья зачитывает приговор или когда часы отбивают последний час перед казнью.
Теперь пути назад нет! Мы в руках Божьих!
Да, в руках Божьих… И тем не менее!.. Какие еще силы придут в движение?.. Что станется со всеми нами, ничтожными пылинками земного праха, подхваченными могучим вихрем, который прилетает неведомо откуда и уносится неведомо куда? И боюсь я не за себя – за Маргарет!..
К действительности меня вернул твердый голос мистера Трелони:
– А сейчас давайте займемся светильниками и завершим наши приготовления.
Мы немедленно взялись за работу и под его зорким наблюдением наполнили египетские лампы кедровым маслом, а заодно удостоверились, что фитили в них исправны и установлены должным образом. Для проверки мы зажгли лампы одну за другой: все они загорались мгновенно и светили ровно. Покончив с этим, мы еще раз обошли пещеру и нашли все в полной готовности к нашему ночному предприятию.
Все это заняло немало времени, и наверняка все удивились не меньше моего, когда, поднимаясь наверх, услышали, как большие часы в холле пробили четыре.
Мы сели за поздний обед, соорудить который не составило никакого труда, потому как съестных припасов у нас было предостаточно. А после обеда, по совету мистера Трелони, все разошлись кто куда, дабы подготовиться, всяк на свой лад, к трудной ночи. Маргарет выглядела бледной и утомленной, а потому я настойчиво порекомендовал ей лечь и попытаться хорошенько выспаться. Она пообещала, что так и сделает. Отстраненная задумчивость, то и дело овладевавшая ею в течение дня, вдруг на миг отступила, и Маргарет с прежней нежностью поцеловала меня, прощаясь до вечера! Окрыленный этим поцелуем, я вышел из дому побродить по окрестным скалам. Думать мне ни о чем не хотелось, но я инстинктивно понимал, что свежий воздух, ясный солнечный свет и бесчисленные природные красоты, сотворенные Всевышним, лучше всего укрепят мою душу перед грядущим испытанием.
Когда я вернулся с прогулки, все уже собрались за поздним чаепитием. Мне, только что пережившему восторг единения с природой, показалось несколько комичным, что мы, перед лицом нашего странного, если не сказать ужасного, предприятия по-прежнему связаны потребностями и привычками обыденной жизни.
Все мужчины были очень серьезны: за время, проведенное в одиночестве, они явно не только отдохнули, но и основательно обо всем поразмыслили. Маргарет была оживлена, почти жизнерадостна, но мне казалось, что ей недостает ее обычной непосредственности. Со мной она держалась несколько отстраненно, что вновь возбудило во мне смутные подозрения. Сразу после чаепития она вышла из столовой, но уже через минуту вернулась со свернутым в рулон чертежом, который взяла днем. Подойдя к мистеру Трелони, она сказала: