«А если я все-таки сердаба не найду или же найду, но в нем не окажется никаких светильников – что тогда?»
Мистер Трелони улыбнулся знакомой мне мрачной улыбкой, столь редко появлявшейся у него на лице в последние годы, и с расстановкой произнес: «Тогда вам придется приложить все усилия к тому, чтобы найти их».
«Хорошо», – кивнул я.
Он указал на один из разложенных на столе листов: «Это письмена из молельни, с южной и восточной стен. Изучая их в очередной раз, я заметил, что в семи местах вокруг этой вот части текста расположены символы так называемого «большого ковша» – созвездия, которое, по мнению царицы Теры, управляло ее рождением и судьбой. Внимательно исследовав их, я понял, что все они представляют созвездие в разных положениях, каким оно выглядит в разных частях небесной сферы. С точки зрения астрономии все изображено совершенно точно – и подобно тому как в настоящем небе альфа и бета ковша всегда указывают на Полярную звезду, так и здесь они во всех случаях указывают на одно место стены, где, по моей догадке, и находится сердаб!»
«Браво!» – воскликнул я, искренне восхищенный столь блестящим образцом логического рассуждения.
Явно польщенный, мистер Трелони продолжал: «Это место нужно обследовать с особым старанием. Возможно, в стене спрятана какая-то пружина для открывания потайной двери или некий механизм – бесполезно гадать, что именно. Оказавшись там, вы сами во всем разберетесь».
Я выехал уже через неделю, нигде в пути не задерживался, и в Александрии разыскал нескольких человек из тогдашних наших провожатых и получил всю необходимую помощь в подготовке к экспедиции. Обстановка в стране была совсем другая, не то что шестнадцать лет назад, и вооруженная охрана теперь не требовалась.
Я взобрался по скале один, без каких-либо трудностей, потому как деревянные лестницы прекрасно сохранились в сухом климате. С первого взгляда стало очевидно, что за минувшие годы в гробнице побывали и другие посетители. У меня упало сердце при мысли, что кто-нибудь из них мог ненароком наткнуться на тайник. Вот обидно-то будет, если окажется, что меня опередили и я совершил путешествие напрасно!
Мои дурные предчувствия оправдались, когда я зажег фонари и прошел через портик с семигранными колоннами в молельню.
На том самом месте, где я рассчитывал найти тайник, в стене чернела глубокая ниша сердаба. И она была пуста.
Но вот молельня пустой не была: под нишей в стене лежало высохшее тело человека в арабской одежде, явно умершего насильственной смертью. Я осмотрел стены, проверяя догадку мистера Трелони, и удостоверился, что альфа и бета большого ковша, изображенного в семи разных положениях вокруг сердаба, во всех случаях указывают на некую точку на стене с левой, южной, стороны от проема – как раз туда, где мерцала золотом единственная звезда.