Жизнь со смертью визави (Цветков) - страница 4

Вам все покорялись стихии,
но Время — последний титан —
продолжил гигантомахию,
и вы уступили… Туман
забытых старинных преданий
навеки окутать хотел
обломки немых изваяний
божественно-радостных тел.
И всё же, хоть треснул и стёрся
ваш мрамор, но, мощью полны,
как прежде, точёные торсы
так явственно напряжены!
Вас холод забвенья не тронет,
ведь в паросский мрамор вошло
Праксителя грубых ладоней
доныне живое тепло.

2. Подражание Анакреонту

Всё, что в меру, то и благо —
мудрецов завет простой.
И рубиновую влагу
ты слегка разбавь водой.
Кубков стук с учтивой речью
чаще ты перемежай.
Не на всех рабынь под вечер
взоры томные бросай.
И забудь вакханок юных,
если в час ночных бесед
пальцы тонкие на струны
возлагает кифаред.

3. Конец и начало

Во времена императора Тиберия некие путешественники, проплывавшие мимо о. Паксос, слышали крики: «Пан мегас тефнике!» — что означало: «Умер великий Пан!»

Было это в 33 г. н. э.

Из Плутарха
Ветер тростник качает,
скорбно шумят леса.
В море тревожном чаек
слышатся голоса.
Смолкнул напев свирели,
и не звучит тимпан.
Звери осиротели —
умер великий Пан!
А далеко на востоке
предрассветная мгла
город царей и пророков
медленно обволокла.
В тёмной пустой гробнице
воздух тяжёл и спёрт.
Чистую плащаницу
тихо целует Пётр.

4. Логос

Когда вселенский дремучий хаос
дышал стихиями первооснов,
всемирный Логос, во тьму спускаясь,
сцепил пространство в кольцо миров.
Он постоянство назвал движеньем,
измерил Вечность теченьем лет.
Его сияния отраженьем
мерцает разума бледный свет.
Он нашим душам открыл дорогу
к себе — в прозрачный, пустой эфир.
Кто понял Слово — тот понял Бога.
Кто принял Бога — приемлет мир.

5. Эней

Над руинами храмов и башен
с жарким гулом бушует огонь,
и в дыму — ненавистен и страшен —
чёрным чудищем высится конь.
Гаснут искры в предутреннем небе,
и сейчас твоих слёз горячей
только пепел, Эней, только пепел
над горящею Троей твоей!
Неохотно, как мокрую глину,
месит чёрную воду весло.
В первый раз твою крепкую спину
не от схватки — от бегства свело!
Ты ведь знаешь: попутного ветра
не бывает для беглеца.
Но скитанья закончатся, верь, — там,
где схоронишь больного отца,
где потомок-волчонок построит
Вечный Город на диких холмах.
Увози же скиталицу-Трою
на семи боевых кораблях.
…Даже в снах не покрыть расстояний,
что ушли белой пеной за борт…
Но сюда ты вернёшься, троянец,
тяжкой поступью римских когорт.

Старая книга

Забылся я над старой книгой,
закрыл усталые глаза…
Ещё по листьям дождик прыгал,
стихала дальняя гроза…
Я полон светлых был видений,
и в этом зыбком полусне
перед глазами плыли тени,
звучала музыка во мне.
И этим теням, этим звукам