Война была странной, но гражданские войны только такими и бывают. Тем не менее, именно на ней он из простого солдата вырос до фельдфебеля, был отмечен начальством с одной стороны, как думающий и ответственный, с другой стороны — как очень думающий и слишком ответственный.
Лейтенант Каарло Хаапалайнен взял его в свой разведывательно-диверсионный отряд из 26 человек для проведения Восточно-Карельской экспедиции — рейда от Салла до Кандалакши. Нужно было собрать сведение о случившихся здесь войсках Антанты, а, точнее — ее британских силах, блокировать их передвижение в изначальных землях и, вообще — прогнать прочь. Для этой цели они взорвали участок Мурманской железной дороги, а самих британцев ввели в заблуждение, что против них воюет целая армия. Воины с туманного Альбиона, воинственные по натуре, подписываться под военные действия с многочисленными группировками неизвестного врага не стали, прокричали для приличия «полундра» (fall under) и отступили к Архангельску.
Рекомендации для Паули от Хаапалайнена после этой экспедиции были самыми рекомендательными. Они-то и сыграли свою роль, когда его пригласили в качестве разведчика-рейдовика и диверсанта в Олонецкую кампанию.
Дело нехитрое, вот только отношение с местным населением его смущало. Вроде бы пришли, как освободители, но свободу несли методом насилия. Если считать это дело племенной войной, то почему-то местное племя — карелы — в войну ввязываться не торопились. Да не то, что не торопились, а всячески этому противились и упирались. Даже когда их отстреливали с воспитательной, так сказать, целью.
Паули не притеснял ливвиков, не ратовал за выполнение приказа Гадолина. Хотя он никому не говорил, что и сам тоже карел, но руководство AVA как-то прознало об этом и решило отправить на историческую родину: в Сямозеро. Требовалось создать отряд «самообороны», чтобы повоевать в Эссойле, Рубчейле и Вешкалицах. Пусть там воспитывает свой характер.
Вместо него на боевое дежурство под Олонцом должен был заступить другой фельдфебель, по фамилии Исотало. В отличие от Марттина, статного и подвижного, это был маленький толстопузый мужичок в черной, всегда надвинутой на брови, шапке. Он вошел в комнату и с большим подозрением начал приглядываться к Антикайнену.
— Не пойму никак, где тебя видел? — сказал он, не размениваясь на всякие условности, типа приветствия и прогноза погоды.
И Тойво этот человек тоже показался смутно знакомым.
— Ты откуда родом? — спросил пузатый Антти и поправил маузер на тонком ремешке, который норовил все время провиснуть не в подобающем для командира месте — между ног.