— Я вернусь, — прошептал Тойво последнему письму. — Иначе и быть не может.
В самом удручающем состоянии духа он вернулся в расположение своей части, чтобы там встретить известие: «В Хельсинки убили Отто Куусинена». Да, определенно, жизнь повернулась к нему задом, перестав улыбаться мордой лица.
Самое время уйти в лес, в одиночество, отрешиться от всего мира, внять блеющему голосу козла Пана, пойти на Свет, да вот зима стояла суровая — можно замерзнуть насмерть. Тогда Тойво принялся каждый день, если не было чрезмерной служебной загруженности, надевать лыжи и убегать прочь от людей, прочь от реальности.
Ситуация с его гражданским статусом оставалась ему не ясной до сих пор, в то время, как никто вокруг не сомневался: раз член партии коммунистов — значит, гражданин Советской России. Ему не было в этой стране плохо. Однако Тойво прекрасно осознавал, что это всего лишь потому, что он — член стаи. Боец и комиссар 6 финского полка. Фронтовое братство, товарищество и все такое.
Он также не думал, что в Финляндии ему будет плохо. Вероятно, ему будет очень плохо. Никакой поддержки, а теперь, когда убили Куусинена — никакой помощи. Родственники, Лотта? Но о них следует заботиться в первую очередь, ему же в случае возвращения предстояло заботиться в первую очередь о себе. Нет, без денег возвращаться не имеет никакого смысла.
Их полк служил сдерживающей силой для затаившейся Ухтинской республики. Но все товарищи понимали, что она на самом деле не затаилась и не копит силы для интервенции. Эта республика просто хочет выжить и никого не трогать. Да кто ж ей такое позволит?
Пожалуй, легче было воевать, нежели заниматься стратегическим ожиданием. У командиров, конечно, хватило опыта занять своих бойцов, чтобы у них свободного времени не было ни капельки, но это служило лишь слабым утешением для ответа самому себе: зачем я здесь? Многие красногвардейцы оставили в Финляндии свои семьи, родных и близких. Когда они воевали, то создавалось впечатление, что делают они это для того, чтобы вернуться, наконец, домой. Когда поблизости не было войны — начинало казаться, что они тратят время попусту, между тем, как близким, вероятно, приходилось туго.
Но пришла весна, и в апреле полк был переброшен в беломорский город Кемь, некогда, при Царе-Горохе, известный своими кутежами и разнузданностью (kemut — кутеж, в переводе с финского). А 25 апреля, после горячих поздравительных мероприятий в связи с 50-летием со дня рождения вождя Вовы Ленина, авангард полка вышел из города в сторону деревни Подуженской.