— Ну и что с того? — упрямо заявил Сэм. — Почему мы должны отсюда уходить?
— Мы же можем просто продолжить ваши исследования, — добавил Майкл.
Я только грустно вздохнул. Возможно, они и неплохие ребята, все-таки сообразили, насколько некстати оказался их незапланированный визит. И великодушно предлагают свою посильную помощь. Вот только воспользоваться ей, к сожалению, никак невозможно.
— Бурение внутри арахнида, — проникновенно сказал я, — вещь чрезвычайно опасная по многим причинам. Самая вероятная из них — можно угодить в лавовый или газовый карман, и тогда прощай, наш Федот. Сами понимаете, допустить такого я никак не могу. А значит, обучаться будем где-нибудь подальше отсюда… скажем, на той же равнине… А вот когда вы наберетесь опыта… тогда и поглядим.
Я и сам в это не верил.
Наступила долгая пауза. Даже Сэм не нашел, что возразить.
Потом вдруг Майкл неожиданно спросил:
— А изучение добытых проб? Как вы его проводите? Прямо на месте?
Я ухмыльнулся. Какие же они все-таки еще зеленые! Ничего не соображают. Ну как, спрашивается, можно осуществить более-менее приличный анализ в тех воистину нечеловеческих условиях, что царят там, внизу?
— Естественно, нет. Все добытые пробы изучаются исключительно здесь, на борту станции «Афродита».
— Но как же…
— Очень просто. На док-станции имеется небольшой запас специальных жаростойких оболочек для воздушных шаров и компрессор для их накачки. А внутри каждой оболочки — химический патрон для быстрого разогрева небольшого замкнутого объема газа. Градусов, эдак, до шестисот-семисот… для подъема достаточно. Помните вчерашний разговор? Вот-вот… об этих-то оболочках и шла речь. Как вы сами, наверное, поняли, они у нас в огромном дефиците, поэтому расходовать их придется крайне экономно.
— Я, наконец, понял, — сказал Майкл. — Что ж, оригинально… Но какая же нужна точность! Попасть таким шаром в станцию… немыслимо. А атмосферные возмущения? Скажем, самый обычный ветер?
— Ты абсолютно прав, это целое искусство, которое вам также предстоит освоить. Итак… Пробы, добытые нашим Федотом, загружаются в специальный контейнер, после чего КРИС запускает их в атмосферу. Одновременно станция снижается до высоты чуть менее тридцати километров и располагается точно по ветру, так, чтобы поднимающийся шар сносило прямо на нее. Естественно, особой точности при этом достичь никак невозможно, и если бы мы полагались только на маневры самой станции, то выловить из атмосферы нам наверняка ничего бы не удалось. Но тут в дело вступают гравитационные ловушки, нечто вроде раскинутой вокруг нашего поплавка обширной рыболовной сети. Вот с ее-то помощью мы и направляем добычу точно в ангар, так что нам остается только пойти и получить посылку.