— Что стажеры?
— За три дня умудрились сломать оба бура и потерять две оболочки из восьми оставшихся… Теперь их только шесть. Это же полная катастрофа! Мы не сможем продолжать работу даже после того, как они, наконец-то, уберутся с нашей станции. Говорил же, нужно было сразу поставить им зачет и выпроводить с песнями, причем чем скорее, тем лучше… А теперь? Что мы будем делать теперь?
— Спокойно, Ник, спокойно… Не забывай, это просто стажеры. Должны же мы хоть чему-нибудь их научить…
— Да какие они стажеры! — возмутился Николай. — Тьфу! Торнадо пополам с цунами…
Он поднял глаза на командира и, встретив спокойный уверенный, немного ироничный взгляд, вдруг осознал, что тот, вероятно, как всегда прав, истерикой горю не поможешь. А потому постарался взять себя в руки и добавил с горечью:
— Надо полагать, нам достались не самые успевающие на курсе… отличников на Венеру, конечно же, не пошлют.
И то верно… Нечего отличникам делать на Венере, никаких особо полезных навыков они здесь не приобретут. А вот троечникам тут самое место… надо же их пристроить к какому-нибудь хотя бы мало-мальски полезному делу. Глядишь, чему-нибудь и научатся…
— Может быть, может быть… — хитро поглядывая на заместителя, проговорил командир. — Но из любого правила, как известно, бывают исключения. — Николай внезапно смутился и отвел взгляд. В свое время он-то как раз был отличником. — А вообще-то, неплохо было бы организовать запрос. Заодно и узнали бы, каким ветром их вообще занесло на Венеру… Ладно, этим я займусь сам.
Николай слегка приободрился. Командир все-таки проникся его проблемами, хоть и в самой малой степени.
Слегка подостыв от распиравшего его возмущения, он пробурчал под нос уже довольно миролюбиво:
— Михаил Александрович, объясните мне только одно: при чем здесь мы? Вот уж точно, повезло так повезло, никому до сих пор еще так не везло. Всего можно было ожидать, но такого… Ну почему? Почему это должно делаться за наш счет? Чем та же первая «Афродита» их не устроила, за какие грехи нам привалило этакое счастье?
Михаил Александрович философски пожал плечами.
Потрясающее спокойствие, восхитился Николай. Мне бы такое.
Он с трудом сдержал готовую вырваться наружу кривую, полную горечи усмешку.
С-стажеры… И откуда их нанесло на наши головы! Жили себе и горя не знали… так нет же. Вот вам, получите и распишитесь…
Командир с сочувственной улыбкой молча глядел на постепенно терявшего воинственный пыл Николая, а затем, кряхтя, выбрался из кресла, подошел к нему вплотную и ободряюще похлопал по плечу.