– Минералы? Что – скалы и горные хребты?
– Да, а еще океаны и атмосфера. Все это – тоже Гея.
– Но что может знать и хранить неживая материя?
– Очень многое. Интенсивность хранимой ею информации невысока, но объем так велик, что подавляющее большинство общей памяти Геи находится именно в неживой материи, и больше всего – в горах и скалах. Нужно несколько больше времени, чтобы извлечь информацию из скал, и этим занимаются не слишком часто.
– А что происходит, когда умирает кто-нибудь, чье сознание хранит сведения, имеющие всеобщее значение?
– Эти сведения не исчезают. Они постепенно выделяются, когда мозг распадается после смерти, но со временем их впитывают другие частицы Геи. И как только вместе с рождением ребенка появляется новый мозг, он не только копит собственные воспоминания и мысли, но добавляет к ним знания из других источников. То, что ты называешь «образованием», со мной/нами/Геей происходит совершенно автоматически.
– Ей-богу, Голан, – сказал Пелорат, – мне кажется, что весь живой мир – это просто великолепно. Здесь многое достойно примера.
Тревайз искоса взглянул на приятеля.
– Безусловно, Дженов, но я не в восторге. Планета такая большая, где столько всего самого разного, представляет собой единый мозг. Единый! Каждый нарождающийся мозг вливается в целое. Где возможность для протеста, для несогласия? Когда думаешь об истории человечества, то можешь представить человека, чьи взгляды не разделяло большинство и, может быть, осуждало общество, но который в конце концов победил и изменил мир. Что бы мог поделать такой бунтарь здесь, на Гее?
– У нас есть внутренние конфликты, – сказала Блисс. – Не всякое мнение Геи обязательно безоговорочно принимается всеми.
– Наверняка конфликты сведены к минимуму, – сказал Тревайз. – Вы не можете себе позволить много сбоев внутри единого организма, иначе он не сможет нормально функционировать. Если прогресс и развитие и не остановятся, они как минимум должны замедлиться. Так что же, рискнуть? Взять вас за эталон и проделать такое со всей Галактикой? Со всем человечеством?
– Ты оспариваешь сейчас свое собственное решение? – бесстрастно спросила Блисс. – Ты передумал и теперь считаешь, что Гея – нежелательное будущее для человечества?
Тревайз поджал губы и на некоторое время умолк.
– Когда-нибудь, – наконец медленно сказал он, – это мне, может быть, и понравится, но – не теперь. Я принял свое решение на какой-то основе, какой-то подсознательной основе, и до тех пор, пока не выясню, что это за основа, не смогу сказать, останусь при своем мнении или нет. А теперь давай вернемся к разговору о Земле.