В единственном приличном отеле провинциального городка, в котором они остановились, на них набросилась крыса. Спустившись к портье, мой знакомый стал возмущаться. «А вы в каком номере поселились? — уточнил пожилой негр, сидевший за стойкой. — В 216-м? Так крыса там уже три месяца живет». Пришлось нашим инвесторам подкармливать животное. Крыса успокоилась, перебралась в ванную и больше в спальне не показывалась.
Много еще интересного рассказал мне наш путешественник. Но, слушая его, я неожиданно подумал, что мой старинный приятель на самом деле выполнял важную миссию по глобализации российского капитализма. Обеспечивал экспорт капитала.
Однако совсем не обязательно все происходит так драматично. Приключения — удел мелкого и среднего бизнеса. Крупные корпорации работают наверняка, заставляя в случае неудачи расплачиваться других.
Главной экономической новостью 2006 года было то, что отечественный «Газпром» по капитализации вошел в тройку крупнейших корпораций мира. По большому счету удивительного здесь ничего нет. Контролируя огромную долю глобальных энергетических ресурсов, российские компании с самого начала имели все возможности для того, чтобы попасть в первые строки международных рейтингов. Раньше этого не происходило лишь потому, что все эти предприятия при приватизации были катастрофически недооценены. Что, с определенной точки зрения, тоже закономерно: возможно, стратегия либеральных реформ и состояла в том, чтобы фактически задаром передать в частные руки национальное достояние и разделить экономический потенциал страны бывшей сверхдержавы! А надо напомнить, что сверхдержавой Советский Союз был не только в военном, но и в экономическом отношении. Эта экономика могла быть сколь угодно неэффективной, но все равно она была одной из первых по величине в мире.
Сегодняшней России, несмотря на все ее успехи, до статуса экономической сверхдержавы, как от Москвы до Луны. Экспорт капитала типичен не только для США, Западной Европы или Японии. Свои транснациональные компании имеет уже не только успешно развивающаяся Южная Корея. Транснациональный капитал возник в Бразилии, Южной Африке, Турции, Индии. В каждом конкретном случае местные корпорации, выходя на мировой рынок, используют специфические конкурентные преимущества (например, развитые контакты и связи с элитами соседних стран): они неизменно опираются на поддержку государства, которое во что бы то ни стало хочет иметь «собственных» «транснационалов». С одной стороны, государство помогает «своему» бизнесу. Разумеется, с другой стороны, бизнес укрепляет связи с бюрократией. И в этом нет ничего специфически «восточного» или периферийного. Чем более капитал корпоративен, тем больше он сам бюрократизируется. И тем органичнее срастается с государственной бюрократией. Это Ленин и Гильфердинг обнаружили еще в начале XX века, причем изучая империализм — отнюдь не на примере России и Бразилии.