Кажется, я начинала понимать его родителей. И даже зауважала.
— В общем, я теперь и за короля, и за управляющего всем этим великолепием. Замком янтарной розы то бишь. А Хранитель меня до сих пор слушается через пень колоду, зараза ушастая. Так что даже и не знаю, как вам помочь. Надо всё-таки родителей как-то вернуть. Эй, Подарок!
И король Генрих-младший оглушительно свистнул.
Ничего не произошло.
— Я и говорю! Игнорирует, сволочь хвостатая.
Свистнул ещё раз, так что у меня уши заложило. Я поспешила заесть стресс виноградом. В этих благодатных южных землях фрукты были просто потрясающие.
И вдруг прямо посреди стола с глухим стуком приземлился… янтарный лисёнок.
Я чуть виноградом не подавилась.
Кроха уставился на нас, дёрнул полупрозрачным ухом.
— Слушай, нам бы мать с отцом. Ненадолго. Посовещаться. Я знаю, что не велели. Я знаю, что он сказал, мне задницу надерёт, если ещё раз попробую отлынить… гм, простите, леди. Но ты видишь, тут особый случай! Валяй, зови, я сказал!
Лисёнок обнюхал персик, залез на блюдо с ними, покрутился, устроился поудобнее, лёг и накрылся хвостом.
Генрих начал краснеть от гнева.
Тиэлин рассмеялась, а потом склонилась над столом и погладила лиса по голове.
Тот немедленно открыл глазки и по руке взобрался ей на плечо. Она долго что-то шептала ему в ухо… и зверёк исчез.
Король присвистнул от удивления.
— Чудеса средь бела дня. Вам бы в цирке подрабатывать.
— В цирк я отправлю тебя! Клоуном! Что опять стряслось?
Мы все резко обернулись, и увидели удивительное зрелище.
Прямо посреди малого зала для аудиенции материализовалась очень странная пара.
Загорелый до бронзы мужчина в белой рубахе на выпуск, выбеленный солнцем блондин, на плече которого помещалась внушительных размеров связка рыбы. В левой руке он держал трёхзубую острогу. И удивительно красивая статная женщина — с высокими обгорелыми скулами, обветренными губами, с длинными светлыми волосами, которые были повязаны алым платком на манер пирата. Самое странное в ней оказалось то, что она была в мужской одежде. А руки украшало множество браслетов из ракушек и деревянных бус.
Оба босиком. Ноги женщины были все в мелком белом песке.
От них веяло морем, солнцем и свободой.
Меня вдруг взяла отчаянная зависть. Уж не знаю, какой ценой они купили своё теперешнее счастье, но я тоже так хочу. Надоело страдать, тосковать и спасать миры. А судя по всему, мои мытарства ещё только начинаются.
Бывший король Генрих, а это, судя по всему, был именно он, небрежно сгрузил рыбу прямо на кремовый ковёр. Они с женой удивительно быстро переключились с легкомысленного настроения и внимательно выслушали наш рассказ. Тиэлин в который раз за сегодня повторила основное.