Наконец, Ричард очнулся от зачарованного забытья и протянул руку.
Серебряный кристалл, словно юркая птичка, упорхнул и не дался.
А потом просто взял, и окунулся обратно в пепел.
Волшебный свет погас.
— Что. Это. Было? — проговорил Ричард, оборачиваясь, словно подозревал, что своевольный камень продолжит кошки-мышки дальше. Но нет — он больше не появлялся. Создавалось полное ощущение, что Замок серебряной розы проснулся ненадолго, чтобы осмотреться и снова заснуть.
Орвик рядом со мной уселся прямо в пепел. Запустил руку в волосы и принялся… тихо смеяться. Он весь просто трясся от смеха, и хорошо, что Ричард, который слишком ревностно относился к своей гордости, этого пока не замечал.
— Ты чего? — страшным шёпотом спросила я жениха, опускаясь рядом с ним на колени.
— Ты не поняла? — сдавленным голосом ответил Орвик в перерывах между приступами смеха.
— Что я должна была понять?
— Нет, ну какие же умные эти Замки! — он покачал головой в восхищении.
— Да поясни ты уже, наконец, — что ты имеешь в виду?!
— Замок серебряной розы выбрал себе хозяина.
— Так почему тогда не дался в руки?!
— Эх, наивное ты у меня ещё солнышко… да потому что хозяйка ещё не подросла!
И тут, глядя в смеющиеся глаза Орвика, меня осенило тоже.
— Ты же не хочешь сказать…
— Вот именно! Только ему пока не говори. Да и вообще, может я ещё и не прав. Просто это единственная версия, которая всё объясняет.
Мда-а-а уж…
Мне вдруг тоже захотелось улыбаться, глядя на недоумённое лицо будущего жениха, который ещё даже не подозревал, что его уже окольцевали.
— Вы о чём тут? — беспокойно спросил Ричард, подходя к нам.
— Делимся своими опасениями по поводу твоей будущей судьбы! — с широкой улыбкой на все тридцать два ответил Орвик, глядя на него честными-пречестными глазами.
— У нас судьба будет у всех незавидная, если не найдём Искры, — раздражённо ответил Ричард. — Ситуация предельно ясна — Замок ошибся, ложное срабатывание. Они тут так давно разрушены, что видимо, механизм уже сбоит. Лучше думайте, что дальше делать будем.
И он снова пошёл прочь.
— Рыбка, насаженная на крючок, всегда трепыхается, не желая признать очевидное, — ухмыльнулся Орвик. — Что её песенка уже спета.
Я устало привалилась жениху на плечо и потёрла лоб.
— Послушай… это всё, конечно, замечательно. Но когда-нибудь. А что же делать сейчас? Ведь это же значит… что у нас по-прежнему всего-навсего пять Искр!
Уже было совсем поздно, но ни у кого из нас и мысли не возникло отправиться спать.
Перед нами была серьёзная проблема.
И проблема казалась нерешаемой… пока я не увидела лицо Тиэлин.