Постоялый двор выступал в виде двухэтажного бревенчатого сооружения в лучших традициях деревянного зодчества. Широкое крыльцо с перилами упиралось в двустворчатые двери, откуда даже на улицу доносились пьяные выкрики постояльцев и громкий смех.
Мужики гуляли. Гуляли по-видимому с размахом, раз для встречи новых гостей даже людей не оставили. А раз так, то стоило готовиться к неприятностям.
Привычным уже жестом Вальтер поправил револьвер в рукаве, на что тотчас обратила внимание Эльза.
— Вальте-ер…
— М?
— Не убивай здесь никого, ладно…?
— Чёй-то? — удивился парень, опять надевший свою диадему.
— Ну, может сперва просто поговорим? Я верю, что все конфликты можно решить словами. И разве тебе не жалко чужих жизней?
— Ничего не буду обещать. И что-либо требовать от меня ты не имеешь права! Если бы можно было всё решить словами, мир бы не знал войн. Только вот мир устроен так, что то, что хорошо для паука, — плохо для мухи, — ступив на крыльцо, тем не менее, Вальтер обернулся, — Держись рядом.
После чего толкнул тяжёлые створки дубовой двери, шагнув внутрь тёмного помещения. В нос его тотчас ударило амбре из перегара, кислой квашеной капусты, жареного мяса, рыбы, чьей-то рвоты и грязных немытых тел… Вальтер несмотря на всю свою выдержку едва не блеванул от таких ароматов. А вот Эльза не смогла удержаться и уже поправляла душевное здоровье где-то снаружи.
Когда глаза барона привыкли к полумраку помещения, он обнаружил, что все вокруг смотрят в его сторону, и даже разговоры сильно притихли.
— Это чё ещё за чепушило?! Эй, сопляк, ты мамку потерял?! Так глянь у меня под столом, может она как раз делом занята! Аха-ха-ха!
Почти весь зал трактира заржал в ответ на эту одноклеточную шутку.
«Тридцать два…» — подумал Кёнинг.
— Я так понимаю, она тебе сапоги чистит? Вряд ли баба сможет найти там что-то интереснее, — не остался в долгу барон, криво ухмыльнувшись.
— Я чёт не понял… он меня щас послал или чё? — пьяный в дугу мужичище простоватого, но свирепого вида, недоумённо почесал щёку.
— Этот мелкий сказал, что у тебя хер не стоит. А значит и мамке его под столом делать нечего! — перевёл на понятный диалект сказанное его сосед по длинному столу.
— Чё?! У меня не стоит?! Да мой хер обухом не перешибёшь! Моим хером можно орехи колоть! — вскочил тот с места, направившись быстрой, но нетвёрдой походкой к Вальтеру. — Молись истоку, сучёнок! Я тебе щас лицо за такую предъяву сломаю!
Тяжело размахнувшись, бандит попытался защитить свою поруганную перед подельниками честь, врезав по морде оскорбившей стороне. Однако та перехватила кулак, поднырнув под руку, вывернула ту в болевом захвате, заставив бандита склониться до самого пояса, после чего ударом ноги подбила его опорную ногу, поставив того на колени. И сразу же финальным ударом основанием левой ладони Вальтер сломал локоть напавшему, поставив точку в коротком споре!