А спустя десять минут агонии тело моё всё-таки успокоилось, вернув мне полный контроль, хоть и ощущалось теперь словно выжатая тряпка.
Однако, мне стало легче дышать, сознание прояснилось, боль в органах утихла, а сам я закашлялся, выплёвывая из себя серо-коричневый пепел. Как же хорошо, что очищающее пламя всё ещё было при мне!
— Вот значит кто мы теперь. Ну ничего, мы и здесь наведём порядок! — пробормотав это, мы поднялись на ноги. — Так, стоп. Не мы — я! Те трое, что дали мне жизнь исчезли. И пусть древний ифрит до сих пор довлел над моими смертными началами, всё же теперь есть только я! Та сущность, какой было абсолютно плевать на такие понятия как справедливость, любовь, жизнь или смерть просто исчезла.
Сжав кулак, с удовольствием полюбовался на охватившее его красное пламя. Плоть человеческая засверкала искрами и разводами словно раскалённый уголь, однако боли больше не было — белое пламя дало мне не только внутреннюю чистоту, но и защиту от моей собственной силы.
— Этот мир ещё узнает, что значит пылать!
— Дьявол! — посмотрев вниз, понял, что стою полностью голый, да ещё и весь в пепле. Следовало как-то привести себя в порядок, одеться, и начать наконец приёмку местных владений. Уже два месяца как барон переехал в свои новые земли, будучи отрезанный от своего рода, а до сих пор кроме бухла ни черта и не видел! Это же надо было быть таким идиотом, чтобы переодеть своего собутыльника-слугу в аристократа и притащить на приём в дом герцога?! Не удивительно что его в итоге выгнали, когда этот финт раскрылся! Дед был в ярости.
Так что парень уже два месяца только и делал что пил с горя, пока его холопы пытались понять, что же их ждёт дальше.
— Эй, есть кто-нибудь?! — открыв дверь в горницу, Вальтер крикнул что есть мочи, но ему так никто и не ответил. — Да что, они тут все, бессмертия где-то поели что ли? Куда мои люди делись?
Вернулся в комнату, обыскал всё как следует, но одежду свою не нашёл. Наверное, для стирки и глажки забрали. И голым выходить было серьёзным уроном авторитету, о чём не могло быть и речи. Его должны бояться и уважать, а не смеяться, вспоминая как он голым бегал после пьянки!
«Тук-тук!» — в дверь неожиданно постучали, вырвав его из раздумий.
— Барон? Вы уже проснулись? — через дверь просунулась белокурая головка молодой девушки, лет шестнадцати от роду, — Ой!
Ну да, барон Кёнинг стоял полностью голый, ибо одежды ему не оставили. Тем более холод его не волновал абсолютно — ибо внутри человеческого тела находилась мощь, превосходившая даже звёзды! Ну а чувство стыда в нём и вовсе недавно сгорело, вместе со всеми другими чувствами, противными белому пламени. Зато остальные чувства разгорелись с особым жаром! И одним из таких пламенных чувств была банальная похоть.