Мое воображение разыгралось не на шутку, вдохновляясь проповедью. Перед глазами стоял мужик, который радостно с порога заявил, что сегодня подумал изменить жене, прельстившись проходящей мимо красавицей! А жена тем временем так же радостно заявила, что только что разлюбила его!
— … поэтому во всех домах крыши сделаны из стекла, чтобы богиня могла видеть то, что происходит! — гордо произнесла жрица, словно это была ее заслуга. — Никакого порока, никаких потаенных мыслей! Муж должен познавать жену только в одной позе, и так, чтобы его видела богиня!
Я подавилась комментариями, чувствуя, как нехорошие слова застряли в горле и не хотят выплевываться.
— Дорогой мой соблазнитель, — сдавленным голосом обратилась я к двери. — Тебе точно есть восемнадцать?
— А ты как думаешь? — усмехнулся озадаченный голос. — Фри-кас-се… Хм…
— Жаль, — вздохнула я, качая головой. — А то проповедь длинная. Мало ли, что тут вырваться может из меня в процессе…
Немудрено, что народ слегка ее возненавидел. Я бы тоже как-то не спешила бы поднимать рождаемость, зная, что где-то на меня смотрит любопытный божественный глаз.
— Так, все, достаточно! — отмахнулась я, требуя у зеркала показать, что происходит в мире.
Сначала я не поняла, что это, а через мгновенье тихонько опустилась на стульчик, глядя на супружескую спальню, в которой столпилось целое стадо родственников.
— Это что за порноканал? — возмутилась я, видя, что из приличного была только картинка на стене. — Ладно, они там занимаются изготовлением новых верующих, но бабушка там явно лишняя!
Вокруг обнаженной пары стояли родственники. Старенькая бабушка с подозрением смотрела на жениха, прищурившись и сопя.
— Во времена моей молодости, — прошамкала бабка, что-то разглядывая. — Побольше были! Вы бы видели, какие были во времена моей молодости! Обмельчал народ, ой, обмельчал!
— Если бы у отца был такой же, тебя бы доченька на свете не было, — вздохнула мать, глядя на такой набожной непосредственностью, что я занервничала. — Говорила я тебе, чтобы ты за Йавена выходила замуж. Теперь всю жизнь с кинжальчиком проживешь, а могла бы с мечом!
— Зато по столу ему нечем стучать будет, — согласилась бабка, пока отец молчал.
— Жаль тебя, сынок. Тебя и так богиня обделила, — сокрушался отец, пока жених стоял ко мне спиной.
— Я молился богине света! — произнес он, а я подавилась очень нехорошим словом, пытаясь с каких пор лучик света помогает в таком щепетильном вопросе. «Ты почаще поливай, и молиться не забывай!» — обрадовал внутренний голос, пока я вдыхала, понимая, что чем-то придется выдыхать.