— Да-да-да, — злорадно потерла «окровавленные» ладошки я. — Аууууууу!
Я завыла, ужасаясь собственному вою. Если спросят, я — не вою. Я пою. Приоткрыв двери, я выскользнула в темный коридор, тихонько крадучись вдоль комнат, и осколком царапая двери, чтобы на них оставались следы «когтей». Так, эта дверь закрыта. И эта тоже. А тут у нас открыто! Мы что? Кого-то ждем?
На точно такой же постели, как у меня, спала обнаженная красавица, храпя, как тракторист, могильщик и пьяный строитель. Выдавая гнусавые рулады, милый ангел пускал слюнку на подушку, разметав роскошные волосы.
Я притаилась в темноте, сопя, как насос. Красавица повернулась на другой бок, сбросив рукой подушку.
— Рррррр! — прорычала я, пытаясь скалить зубы. — Ррррр!
Я сопела, хрюкала, издавая такие звуки, от которых раньше бежала бы дальше, чем видела.
Внезапно девушка открыла сонные глаза, а я радостно бросилась на нее, рыча и завывая.
— Ааааа!!! — слетела она с кровати, задыхаясь от ужаса. Босиком, путаясь в одеяле, она бросилась бежать, а я спокойненько направилась в свою комнату, закрыв двери.
«Там! Там чудовище!» — слышался топот в коридоре, а я стирала с шерсти помаду. Нет, ну а что? Оборотень теперь частенько будет промышлять в незакрытых комнатах. И в закрытых тоже. Я коварно посмотрела на зеркало. Стоп! Если сегодня у нас песни и пляски, то осколок придется оставить в комнате! Я искала место, куда можно его спрятать, а потом сунула под матрас. Я ведь ненадолго? Пусть пока полежит. Не хватало, чтобы в ответственный момент он выпал из меня!
— Собирайтесь в зале! — послышался в коридоре голос, а я зевнула, направляясь к двери и бросив еще один взгляд на матрас, прикрытый покрывалом.
В зале уже все собрались. Кроме той, слабонервной. Я вздохнула полной грудью, видя, как все шарахаются от меня.
— Да ладно вам, — миролюбиво махнула я лапкой. — Меня в полнолуние бояться нужно.
В абсолютной тишине послышались хлопки, а Темный Бог вальяжно расположился в гнезде. По-другому назвать этот круглый матрас с роскошными подушками я не могу.
— Богиня Света должна уметь развлечь меня, — усмехнулся Бог Тьмы, а я смотрела на его красивое лицо, на роскошные черные волосы, отблескивающие мистическим светом в мерцающих огнях, на блики, скользящие по его коже. Красивый мужик. Жаль его запирать в туалете, конечно. Но, по крайней мере, так безопасней. Я вспомнила золотую клетку, качели, чувствуя, что отыграюсь на нем, как медведь на баяне.
— Кто хочет первой? — прошептал Бог Тьмы, а его глаза сверкнули золотом. Из нашего строя вышла брюнетка, а служанка подала ей черную кружевную ткань. В тишине красавица сделала роскошный взмах волосами и тканью и стала танцевать.