Я смотрела на огромную кучу мусора, которая напоминала бархан, простонала и захныкала. Ладно! Не отчаиваемся! Тут неглубоко! Мусор же недавно выбросили?
Стараясь не дышать, я стала искать палку, которой можно было бы аккуратно разворошить груды. Палка была найдена, а я принялась разгребать завалы возле кучи. Обрывки лент, очистки, обломки моей статуи, какие-то картины, сломанные доски, обрывки ткани. Раскопки пока ни к чему не привели, а я немного углубилась. Запах, вокруг заставляет глаза слезиться. Над овощами летали мухи, я умудрилась вляпаться в картофельное пюре, брезгливо отскребая его с ноги. Я подрыла мусор со всех сторон террикона, а потом взглянула на вершину. Мало ли? Вдруг у нас тут усердная скалолазка с ведром!
Я стала карабкаться на самый верх пищевой цепочки, понимая, что если не найду осколок — мне кранты! Мусор падал под ногами, срываясь в картофельную пропасть, над которой кружили мухи.
— Ты что там делаешь? — послышался голос, а я обернулась, видя проходящего мимо жреца, выбрасывающего какие-то битые стекла вперемешку с черными перьями. Линяет все-таки подушечка!
— Готовлюсь к ночи любви! — произнесла я, гордо шмыгнув носом. — У нас, на глубоком севере перед важным событием валялись в тухлой рыбе!
На меня посмотрели очень выразительно. По глазам было видно, что как только его компас покажет на север, бедняга будет бежать в сторону противоположную.
Я продолжала раскопки, ковыряя палкой мусор. Груда подо мной пришла в движение, а я на какой-то обломанной доске поехала вниз. Аккурат в то самое место, мимо которого прошла с мыслью: «Если падать, то только не сюда!».
Когда я очнулась, в голове гудело, а лежала лицом в тухлых овощах. Я с грустью посмотрела на груду мусора, принюхалась к себе, мысленно содрогаясь, и осознала, что жить мне осталось всего ничего.
Отряхнувшись, я мельком посмотрела на храм, а потом прикинула, что меня сегодня еще ждет ночь любви и обожания! Или пять минут радости и «одевайся!». Как пойдет.
— Уже началось? — переговаривался кто-то в конце коридоре, а я оставила свою надежду найти хоть что-то в этой кромешной темноте. — Опять собирать этих дур! Как же они мне надоели! Моя корчит из себя не пойми что! То прическа ей не так, то подушка не так лежит! Она словно издевается!
— А что ты думала? — усмехнулся второй голос. — Она же госпожа теперь! Ты мою еще не видела! Она мне вчера по лицу дала за то, что я ей сережки не в том порядке подала! Фу! Чем это пахнет?
Я прошла мимо, понимая, что запах возвещает о моем появлении заранее, как бы представляя меня.