— Ой! — пронзительно заорала она. — Сбил! Убийца!
На крики сбежался весь ресторан.
— Да вы что? — выскочил из машины Макс, бросаясь к старушке, которая распростерлась трупом на земле. — Неужели я вас сбил? Не может быть! Вы целы? Как вы себя чувствуйте?
— Милый! — я подбежала к машине, прикрывая рот рукой. — Ты сбил женщину! Ай! Нужно сообщить в полицию! Только я боюсь, что мой муж узнает об этом! Если узнает, где я была и с кем, он мне этого не простит!
— Ой! — простонала предприимчивая старушенция, пока мы тащили ее в машину. — Ай! Ай-я-яй! Как же больно! Умираю!
— Садитесь, — голосом почетного тимуровца произнес Макс, усаживая нашу жертву на заднее сидение. — Только никому не говорите! Мне не нужны проблемы с полицией!
— Помираю, — застонала старушка. — Везите меня в полицию! Буду на вас писать заявление! За то, что сбили меня!
— Прошу вас, только без заявлений! — прошептал Макс, поворачиваясь к ней. Побледнел он очень натурально. — Мне не нужны проблемы!
— Ну, — прокряхтела мисс Критонс, закатывая глаза. — За скромное вознаграждение я могу и передумать… Мне нужны денежки на лечение!
— Сколько? — прошептал Макс, оглядываясь по сторонам. — Сколько вам нужно?
— Ну… Пятьсот золотых, — охнула вымогательница. — Это с вас. За барышню я посчитаю отдельно… Ее муж заслуживает правды… Разве можно за спиной у него шашни крутить!
— Пожалуйста! Не говорите ему! — всхлипнула я, глядя краем глаза на улыбку Макса. — Он меня убьет!
— Триста золотых, и я забуду об этом! Старость — не радость! Память уже подводит! — вздохнула мисс Криденс, передумывая умирать.
— Хорошо, хорошо, — занервничала я, глядя на Макса, который снова едва заметно улыбнулся. — Мы заплатим вам столько, сколько скажете! Только не сообщайте никуда!
— Пятьсот? Не так уж и много. Но у меня с собой нет такой суммы, — обреченно произнес Макс.
Я прикидывала, какую прибавку к пенсии имеет эта милая леди.
— Придется заехать в одно место и забрать деньги. Вы не против… — Макс положил руки на руль.
— Нет, не против, — спокойно заметила бабка. — Если что у меня есть свидетели!
Я видела, как Макс тяжело вздохнул, а потом украдкой подарил мне фирменную улыбку подонка. До чего улыбчивый у нас прокурор! Прямо не государственное лицо, а воплощение позитива.
Мы ехали какими-то переулками. Я убеждала старушку, что я самая верная жена на свете, пытаясь сбить сумму до ста золотых. Просто из спортивного интереса. Пока что старость и наглость побеждали молодость и задор.
Машина остановилась. Макс вышел.
— Подождите, я за деньгами! — дверь машины захлопнулась.