Я осталась описывать свой мнимый брак, пытаясь сторговаться с чужой совестью. Пока что мне уступили только двадцать золотых, но я вошла в азарт, расписывая, что у меня трое детей, муж-изверг и счастья в жизни нет.
Мисс Криденс была непробиваемой, как скала.
Макс появился через минуту, неся в руках мешочек.
— Здесь только триста! — произнес он, открывая дверь и протягивая ей деньги. — Все, что есть…
— Мы договаривались на пятьсот! Пятьсот тысяч, и я не обращаюсь в полицию! — обиделась старушенция. — Ищите где хотите! Пятьсот и не золотым меньше. И вы, дамочка, подумайте о том, что ваш супруг будет очень заинтересован новостью о вашей измене!
— Пиши протокол! — Макс бросил мне бумагу и золотую ручку. Появившаяся из ниоткуда полиция тут же надела на вымогательницу наручники.
— Мисс Криденс, вы обвиняетесь по статье «мошенничество и вымогательство». Вам грозит пять лет тюрьмы. Поскольку мошенничество в особо крупных размерах, то три года я вам еще накину! — выдохнул Макс.
Он достал из кармана корочку и развернул ее перед лицом обалдевшей старушенции.
— Помогите! Произвол! Арестовывают ни за что! — заверещала она. — Требую справедливости! Это превышение полномочий!
— Ну, давай, Лиса, — усмехнулся Макс. — Пиши протокол. Где мое любимое? Предположительно женщина, предположительно престарелого возраста…
— Какая я вам «предположительно женщина»! — заорала старушенция.
— Ладно, шучу. Можешь не писать. Ее и так оформят! — усмехнулся Макс. — Я всегда готов протянуть тебе ручку помощи!
— Хоть не ножки! — едко улыбнулась я, видя, как он снова садиться в машину.
— Давай я отвезу тебя домой, — заметил Макс, выруливая из места засады.
Через десять минут мы остановились, а мне помогли выйти из машины.
— Ну все, Лиса, до встречи в суде. Забыл предупредить. У меня сегодня много работы. Только что вспомнил, — меня чмокнули в щеку, оставив в некотором недоумении. Я тут, значит, настроилась на продолжение, а меня просто в щечку послюнявили? Ну хорошо!
— Пока! — улыбнулась я, осторожно выпутываясь из его объятий. — До встречи! Спасибо за замечательный вечер!
Меня спокойно отпустили, вызывая бурю женского негодования. Я дошла до двери, открыла ее ключом, а через мгновенье почувствовала, как меня обнимают сзади, вталкивая внутрь.
— Я пошутил. Как там говорят? Не верь улыбке прокурора! — я чувствовала, как меня разворачивают к себе и целуют в губы, с грохотом закрывая дверь.
— И словам адвоката, — прошептали мне, целуя меня еще раз так, что я покачнулась, опираясь рукой на стол. — Как же я долго этого хотел… Иди ко мне…