Я прилегла на диван. Сейчас мама немного поплюет в потолок.
Достав плевательницу и бумажки, я лежала и плевала в потолок, глядя, как они прилипают к лепнине.
Говорят, что настоящее зло не дремлет. Может, куняет, зевает, клюет носом, но не дремлет. А мне что-то так спать захотелось! Мама была уже не самым юным злом, готовым круглосуточно штурмовать чужие нервные системы. Поэтому зло решило … нет, не вздремнуть, а так, повалятся до утра с закрытыми глазами.
Стоило мне пристроиться на диванчике, найдя удобное положение для хвоста, как вдруг…
— Ногу не туда… — послышался отчетливый голос за стеной. — Ты что? Не помнишь, куда тыкать?
Я приоткрыла глаз, весьма заинтересовавшись.
— Ну, куда ты тыкаешь! — донесся до меня нервный женский голос.
— Ногу задери! — рявкнул мужской голос. — Повыше!
— Да еще раз повторяю! Куда ты тыкаешь! Ты что? Не видишь, откуда ноги растут? Вот туда и втыкай! Ну что ты как маленький! Как будто в первый раз! — послышался раздраженный женский голос.
Господа! А вы там, слышу, неплохо устроились!
— Да что ты так сопишь! Не сопи! — послышался возмущенный голос женщины. — Не сопи! Бесит!
— Да как тут не сопеть, когда воткнуть не можешь? — возразил мужской голос.
Стенка была тонкая. Слышно было так, словно я лежу в постели третья!
— Ничего без меня не можете! — донесся старческий кряхтящий голос. — Дай сюды! Сейчас воткну, куда надо! Дай сюда! Если руки не оттуда, то это ноги! Сюды давай! Тыкать не умеют!
Мои глаза полезли на лоб. Таких извращений я еще не видела!
Снова послышалось сопение. И кряхтение.
— Ну вот! Воткнула! Давайте дальше! — проскрипел старческий голос. — Куды руку убрал! Верни ее на место!
Почему кряхтят они, а стыдно мне? Что это? Неужели это стыд? Ай-ай-ай! Мне было стыдно, поскольку такого я даже представить себе не могла!
— Да вбивай уже! — слышалось за стеной, пока я лежала, пытаясь переосмыслить свою личную жизнь с учетом свежей информации.
— Резче! — командовал старческий голос. — Глубже сажай! Еще глубже! Это ж старое тело! Все!
В этот момент все выдохнули с облегчением: «Ух!»
Послышались заунывные песнопения. Что-то вроде: «Дед, восстань из мертвых! Нужна твоя помощь!»
— Так, а где печень? — внезапно спросила бабка. И за стенкой повисла тишина.
— Сын играл печенью! — заволновались родители, чем-то шурша. — Мы печень точно положили?
— Дед не обрадуется, что снова пить не сможет! — вздохнула бабка. И ритуал продолжился.