— Итак, с кого начнем? — зевнул преподаватель.
— Ой, что-то живот болит! — заныл голос. А маленькие ручки схватились за живот. — Ой, не могу!
— Не верю! — вздохнул преподаватель, пока я придумывала себе симптомы болезни. Раньше было намного проще!
— Не верю, — зевнул преподаватель, пока я смотрела на свои тапки. Плохо дело!
— Спину ломит, кости гнет, — стонала чья-то бабка, крючась на траве. — На погоду!
— Не верю! — усмехнулся преподаватель. — Дальше!
— Зуб болит, ноет невыносимо! — скривился еще один ученик, растирая рукой щеку.
— Не верю, — ответил преподаватель. — Ничего, научитесь. На следующем курсе будете так врать, что никто не отличит!
— Ой, ногу потянул, — зашелся в припадке чей-то родитель, подтягивая за собой ногу.
Я глянула на мрачную кучку самых здоровых.
— Мммм, — простонала я, быстро пряча иллюзией ногу. — Мне… мне ногу отгрызли!
— Значит, пусть родители напишут освобождение, — кивнули мне на строй. Иллюзия спала, а я обиженно направилась в сторону неудачников.
Над головой преподавателя висела табличка: «Преподаватель взяток не берет! Он просто получает садистское удовольствие!»
Мы дружной потной толпой слились после первого круга.
— То ноги ломит, то хвост отваливается, — ныл кто-то рядом, тяжело дыша. Неспортивно.
— О, мои почки! — стонал голос на ухо. — Раньше мне женщины отказывали, а теперь почки… Дожили! Еще один круг, и я сдохну!
— Фу, а чем это пахнет? — спросил кто-то, принюхиваясь с подозрением.
— У меня открылось второе дыхание! — рявкнула бабка, схватившись за спину. — И тут же закрылось!
— Все! Не могу, — заныл голос. А мимо меня прополз белобрысый мальчик.
— Ты еще на первом ребенке сказал, что больше не можешь! — рявкнул женский голос, а мимо меня прошла белобрысая девочка.
— Ой, что-то мне не хорошо, — продолжал ныть белобрысый мальчик.
— Всю жизнь через козлов прыгаю, а тебя не перепрыгнула! — огрызнулась его «сестренка».
— Видимо, тебя что-то… уххх… Зацепило… эх! — ехидно задыхался муж. — Раз меня не перепрыгнула!
— Нет, просто поскользнулась на твоих соплях! — отозвалась девочка, ползя и задыхаясь. — Срочно нужно вызывать тетю Декарабию! Нечего ей сидеть в паспортном столе паспортного стола! И дядю Волака! Когда он напьется, его десять экзорцистов выгнать не могут!
Я плелась раненой улиткой, шоркая комнатными тапками.
— Иххх… аааа… Иххх… аааа… — помирали все, пешком идя на второй круг.
— Сил моих больше нет! — выдохнула бабка, хватаясь за бок.
И на втором круге я увидела его величество. Он медленно подходил в сопровождении своей страшной тени. На губах его величества была вежливая улыбка, в то время, как тень зловеще осматривала нас со всех сторон. Следом за ним чинно семенил ректор, кивая и с чем-то соглашаясь.