— Причем здесь высочество? — спросил Оливьер, все еще не смирившись с мыслью о том, что сейчас он мало чем отличается от человека.
— Ну вы же сами просили называть вас на «вы», — ответила я, глядя в бездонную тоску. Моя рука зависла над его плечом, а я раздумывала, стоит ли положить ее или нет. «Исключительно на вы!» — пронеслось в голове, а я убрала занесенную для нежностей руку, пока он не заметил. — Презренный человек выполняет ваши распоряжения.
— Ты так и не поняла? Я просил называть меня на «вы», имея в виду множественное число. Чтобы ты не забывала о том, с кем имеешь дело, и не снимала браслет, — послышался голос. — Я заметил, что так многим проще.
— Вот оно что, — вздохнула я, представляя вереницу предшественниц.
— Положи руку туда, куда собиралась! — приказ голос, пока я раздумывала над своим жестом. Ладно, вот… — Почему я должен заставлять тебя?
Чтобы я не убрала руку, поверх нее положили свою.
— Это проклятие? — спросила я, глядя на пальцы, которые поглаживают мои. — Вы прокляты? Теперь уже поздно что-то менять. Я привыкла на «вы»…
— Нет, — послышался голос, пока я смотрела на чужую руку, вспоминая, сколько раз дарила душу мужчине, называя эту любовь. Бережно хранимая в шкатулке душа заставила меня поднять глаза и посмотреть на красивое бледное лицо и на локоны, разбросанные по дорогой подушке. Парадокс!
— Почему вы храните мою душу в шкатулке? — спросила я, почему-то с замиранием сердца глядя на чужую руку. — Вы ко всем душам относитесь так бережно?
— И что тебя смущает? — спросил Оливьер, пока я вспоминала дорогую черную шкатулку.
— Честно? Никто из тех, кому я дарила душу, не относился к ней так бережно, как тот, кто отнял ее, — нервно пожала плечами я, напоминая себе, что отпуск рано или поздно кончится. А вместе с ним и наш договор.
— Люди обычно небрежно относятся к подаркам. Сколько подарков ты выбросила? Вспомни статуэтку балерины, — послышался голос, а я вспомнила мусорный пакет с открытками и всякой ерундовиной, который несла на помойку после генеральной уборки. На меня с укором смотрела разбитая статуэтка балерины, которую мне подарила клиентка на день рождения. «Да ладно! Все равно подарок!» — махнула я рукой, сгребая осколки в совок.
— Откуда вы знаете? — удивилась я, пытаясь отдернуть пригревшуюся руку.
— У меня твоя душа. Вернемся к нашему разговору. А теперь представь, ты вывалила кучу денег за нее… — слышался голос, а мою руку удержали на место. — Представь, что эта статуэтка навела панику на весь ад. Никто еще из грешников не смог уйти из-под демонических чар работодателей, поэтому соглашались на первую попавшуюся работу. Представь, что ты безрезультатно пробовала на ней все способы демонического обольщения. Представь, что у статуэтки очень большие проблемы, поскольку все работодатели тут же бросились писать во дворец Мессера с криками: «Помогите! Что делать?» А статуэтка наивно хлопает глазами и смотрит на тебя, не понимая, что ты имеешь в виду…