Искренне надеюсь, что это поможет Никитке.
— Дети членов попечительского совета, — шепнул ректор, — живут в отдельной башне. Им полагаются отдельные апартаменты. На одного человека, раз! Несколько комнат. Два! Отдельный зал для тренировок. Три! И собственная библиотека. Четыре! Вещи вашего племянника будут перенесены немедленно.
Я очень рада! Никитка еще не знал, какой сюрприз его ждал. И мысль о том, что он будет жить в самых роскошных апартаментах, заставила меня улыбнуться.
— А теперь родители могут быть свободны! — заявил ректор, покачивая Пытачка. Пыхтачок пытался содрать лапами резиночку. Филиус еще не чуял опасности.
Мы стали выходить из зала. Я чувствовала, как сердце в груди ухает филином. Надо же! Интересно, сколько он стоит? А с другой стороны, не важно! Главное, что теперь Никитка будет жить отдельно. А то мало ли? Вдруг его обижать будет сосед по комнате? Или соседи?
Я пыталась сориентироваться, как вернуться домой. Для таких, как я, стоял отдельный маг. Он чертил печати, возвращающие родителей-немагов домой.
— И долго я буду за тобой ходить? — послышался голос. Я замерла. И стала осторожно оборачиваться.
— А зачем вы за мной ходите? — подняла брови я, глядя в изумрудные глаза.
— Тебе не стыдно? — чародей осмотрелся по сторонам. — Почему я должен за тобой ходить хвостом и каждый раз стирать пятно на платье?
Ой! Эм! Ах! Ух! Ептыр-тыр! Ма-а-ама! Черт! Ну надо же!
Как же критические дни так незаметно подкрались? Еще бы! В таком дурдоме я забыла о самом важном! Бли-и-ин! Как мне стыдно! Убейте меня, кто-нибудь!
— Сильно видно? — жалобно спросила я, сгорая от стыда.
— Я же сказал. Я убирал магией пятно от твоих женских проблем! — негромко произнес чародей. — Позорище.
Я так растерялась, что мне перестало хватать воздуха. Мне хотелось просто провалиться на этот самом месте! А я еще на сцену выходила! Мамочки!
Я обернулась, видя чистое платье. Фу-у-ух! Я прижала руку к губам. А когда обернулась, то увидела спину.
— Пожалуйста, — донеслось до меня. И он растворился в воздухе.
Быстрее! Быстрее домой! Я нетерпеливо тряслась, ежесекундно проверяя юбку. Какой позор!
Я диктовала адрес дежурному магу. Тот равнодушно менял какие-то символы. Портал подо мной вспыхнул. И я очутилась дома.
— Мама! — заорала я, бросаясь в ванную. Через минуту я стояла в душе и закрывала лицо руками: «Как мне стыдно! Как мне стыдно!»
Еще через полчаса я лежала под одеялом. Моя голова была спрятана под подушкой. Меня нет! Все ушли на фронт! Страус тоже!
Нет, ну надо же! Да за что? Мои руки лежали на пылающих щеках. А я все не могла успокоиться. И ведь даже спасибо не сказала!