— Че он тупит то? — заорал Бельфегор, указывая двумя руками на происходящее, — Лежит! На сене! Баба! Рыжая! Сам раздевайся и ложись! И никаких проблем! Люся! Я читал твою книгу! У нас отличная семья! Ты — писатель! Мы с Досей — поэты! Как там было? Колокол пробил три раза — раздевайся и ложись! Дося сочиняет первую строчку, а я вторую. Это сложно, но я стараюсь! Еще почитать? Ходили мы на казнь смотрели — раздевайся и ложись!
— Да тихо ты! — цыкнули на него все с облака, а демон закатил глаза.
— Я ничего плохого не делала, — уверенно, но все равно дрожащим голосом проговорила Софа, привлекая к себе мое внимание, — Да, все, что написано в гримуаре я могу сделать. Могу, но не буду.
Я был удивлен. Видит Бог, удивлен. Обычно я слышал что-то вроде: «Это не мое! Это мне подкинули! Это все вы! Вы подложили мне гримуар!» Что ж, честность — это одна из добродетелей. Ведьма на верном пути. Но книгу нужно уничтожить.
— Соф, скажи мне, а что еще ты умеешь? — я внимательно смотрел на ведьму, пытаясь найти хоть оттенок лжи, но не находил, — Можешь ли дать или разрушить любовь? Навести порчи?
Ведьма кивнула и с надеждой посмотрела мне в глаза, хватаясь за рубаху. Так, умеет, но не делает. Уже хорошо. Значит все-таки ведьма… Да, Антоний, попал ты в ситуацию.
— Я хочу сходить в деревню, может, работу найду какую. Не буду же я ходить вот так? — я демонстративно развел руки, стараясь перевести тему разговора. Ни к чему это сейчас, только больше напугаю. — Есть что передать деревенским? Времена неспокойные, я не хочу, чтобы ты лишний раз одна по лесу ходила.
Софа посмотрела на меня с недоверием, но поднялась и пошла к столу. Я не желал ей зла и не хотел ее смерти. Но верить боялся. Хочу поговорить с местными. Может, что и расскажут.
— Странный ты инквизитор, — подала голос ведьма, пучок травы в ее руках немного подрагивал, — Знаешь, что ведьма, а на костер не тащишь.
— Инквизиция бывает разная, — хмыкнул я, а где-то в душе зародилась мысль, что что-то не так со здешней инквизицией, — Пока твоя вина не доказана, ты — невиновна.
Ведьма кивнула и протянула мне маленький узелок.
— Мазь для бабушки с окраины деревни, — перечисляла она, стараясь на меня не смотреть. Боится. — Травы для жены кузнеца, ей сейчас необходимо… Она крови много потеряла…
Я кивнул, поднимаясь с лежанки и направляясь к двери, за которой забарабанил дождь. Да, утро не задалось.
— Антоний, — тихо позвала меня Софа, а я повернул голову в ее сторону, — Ты вернешься?
Я кивнул и выбежал под дождь. Всю дорогу до деревни я тщетно пытался вспомнить, почему здесь оказался. Может действительно на местную инквизицию пришло донесение о самоуправстве? Тогда они знают, что им грозит за это. Я не пощажу никого. Самоуправные, в угоду себе, инквизиторы горят у меня на костре пуще любой ведьмы! Неужели не страшатся наказания?