— Пришел все-таки! — вздохнул министр, глядя на меня неприятным взглядом. — Ну садись. Что расскажешь, Ленгрис? Проникновение в кабинет министра без его ведома приравнивается к покушению. Так что смертную казнь ты себе уже обеспечил. Эх, сколько я буду еще учить вас порядку?
— Вот. Узнаете? — спросил я, выкладывая на стол медальон. Ничего, сейчас отойдет, остынет и инцидент будет исчерпан. — Это медальон Виолы. Ее отец был ректором Академии. Они поселились в Мираанусе пятнадцать лет назад.
Старик побледнел, а потом сузил глаза, беря в руки цепочку и щелкая медальоном.
— Не может быть! Это же я ей его дарил! Не может быть! — заволновался дед, а я выдохнул с облегчением.
— Что ты такой тупой, Ленгрис! — внезапно произнес министр, пряча медальон в стол. — Настолько туп, что не подумал о том, что я прекрасно знаю, что моя внучка жива. Более того… Ну что ж ты стоишь… Присаживайся… Все равно из этого дома ты уже не уйдешь… Тебя испепелят на месте. И вырваться у тебя уже не получиться. А мне бы хотелось с кем-то поговорить. Знаешь, меня даже иногда мучает совесть. Особенно по вечерам. У тебя такого не бывало?
Я смотрел на старика, который тяжело вздыхал. Магический огонь в камине потрескивал, а на стеклах и стенах проступили защитные заклинания.
— Я часто рассказываю это тем, кто обречен на смерть. Думал, что выговорюсь, легче станет. Обычно я выбираю ночь перед казнью, а потом накладываю заклинание молчания. Удобно. И тратить время на последнее слово не нужно. — старик улыбнулся и положил руки на грудь. — Я помню, как твой, будучи старшекурсником посватался к моей дочери. Я тогда отказал ему… А все почему? Потому что моя дочь приглянулась молодому ректору Академии. Через три года меня должны избирать на новый срок, а мне нужно было, чтобы преподаватели и студенты старших курсов проголосовали за меня. Я не мешал им, а потом выяснилось, что моя дочь беременна! Лет через семь. На выпускном! Твой отец уже был женат на твоей матери, так что я был только рад, что один назойливый Ленгрис, больше не будет рассказывать про свою любовь. Моя дочь вышла замуж за ректора сразу же, как окончила Академию и у нее родилась Виола. Близились следующие выборы, а мой рейтинг среди магов упал до критической отметки.
Я пытался переварить полученную информацию, но пока было явное несварение, выражаемое в легкой тошноте.
— Да, меры были драконовские! Я — приверженец драконовских мер, ведь иначе как призвать к порядку магическое сообщество? Последние нововведения магам не понравились. Еще бы! Все ужесточилось, а как иначе? Нет, меня бы не выбрали. Тем более, что твой отец подал свою кандидатуру. Еще бы! Молодой, амбициозный маг, который обещал вернуть старые законы пришелся по вкусу неразумной толпе. Незарегистрированные маги с удовольствием поддержали Ленгриса, который обещал им возможность учиться. Дескать, опытный маг может взять под свое крыло самоучку и обучить. Если самоучка пройдет комиссию, то ему выдадут сертификат, в котором указан список заклинаний, которые он имеет право применять на законных основаниях. Поскольку обучение в Академии — удовольствие недешевое, то таких магов было большинство. И, по старым законам, они тоже имели право голоса, — спокойно заметил старик, глядя на портрет дочери и внучки.