Он улыбнулся и склонился, таинственно прошептав на ушко.
— И даже сам король будет завидовать нашему богатству!
Карета была уже подана. Отец взял любимую трость с золотым шаром и нашим гербом, перчатки и направился к карете. Я помню, как припала к стеклу, провожая папу в бесконечный альвионский дождь.
Через три месяца пришел поверенный отца и все рассказал. Отца убил его компаньон, присвоив все копи. А поскольку отец вложился по полной, мы теперь банкроты.
Я рванула двери, входя в комнату без разрешения. Мерзавец сидел в своем кресле, среди роскошного убранства и поигрывал знакомой до боли тростью. Папиной тростью. Золотой набалдашник сверкнул в свете свечей, вызывая у меня желание броситься и отобрать ее.
— А, — застыла я, глядя на папину тросточку, сохранившую следы зубов папиной любимой собаки. — Вам недостаточно было наших бриллиантов, так вы, как мелкий воришка, украли папину трость! Я вас своими руками задушу!
— Так, мне снова чего-то не хватает для скандала! У нас получается какой-то некрасивый скандал! — заметил негодяй, выразительно глядя на меня.
Словно издеваясь, он демонстративно поигрывал отцовской тростью. Папа в юности упал с лошади и повредил лодыжку. И после этого всегда ходил с тростью.
— Принесите платья, — приказал мерзавец. От стены отделился слуга, выходя за двери. — Скандал, моя драгоценная, должен быть красивым! Согласитесь, скандалить в красивом платье намного приятней, чем домашнем халате. Можно отрывать кружево, вышивку, швыряться драгоценностями! Это дает такой невообразимы простор для истерики!
— Я буду ненавидеть вас до конца своих дней, — схватила я роскошную вазу со столика, не зная, запустить ее в него или просто разбить об пол. — Я никогда вам не прощу моего отца! Вы сказали, что убили его!
— Не отрицаю, я действительно убил его. Но давайте попробуем внести некий шарм романтики, — издевалась надо мной улыбка. — Давайте придумаем, что однажды я увидел ваш портрет. И влюбился, как мальчишка! А потом, когда об этом узнал ваш отец, он спешно решил вас выдать замуж. Я разозлился и убил его. Звучит романтично, не так ли?
— Вы не способны любить! — выкрикнула я, разбивая со звоном дорогущую вазу об пол. Я хотела бросить ее в этого подлого человека, но она просто выскользнула у меня из рук.
— Браво! Вы разбили первую вазу в моем доме! — похлопал этот негодяй. В его глазах плескался неподдельный восторг. — Сразу и в дребезги! Это нужно отметить.
Еще один молчаливый слуга, стоящий возле стены подошел к господину и подал ему бокал.
— За первую разбитую вазу! — послышался смех.