Гея обвела взглядом природу вокруг, ветви деревьев гнулись под тяжестью спелых, готовых к падению плодов. К следующей зиме — она родит. И ее жизнь оборвется на весне…
— Нет! Не правда! — заорала Катриона, заливаясь слезами, — Так нельзя!
— Забери ее, — кивнула Гера, на маленькую смертную, ей не нужны такие потрясения! В ее положении.
— Да? Вот сама и пробуй, — я предложил сестре показать мне пример. Верховная богиня почему-то отказалась выступить в первых рядах.
Глухой удар об землю, потом еще и еще. Яблоки посыпались с веток, а листва приобрела темно-зеленый цвет.
— Осень, — одними губами прошептал Танатос и дернулся к Персику. — Мама, как она? Что-то можно сделать? Мама! Ты же можешь!
— Я не всесильна, сын, — напряженно скрипнула зубами Никата, — Я делаю, что могу. Мне жаль, Танат.
— Гипнос? — тихо предположил титан смерти. Мать отрицательно качнула головой. Ну, давайте и его позовем! Что ж не позвать то главного специалиста по маковым зернам! Давайте на совет теперь всей Аидой соберемся! И гидру! Главное, это гидру не забыть! А то как мы без нее то! Одна голова хорошо! А… эм… сколько у нее после Геркалом осталось? Раз… два… три… десять… А просто гидра — лучше!
Листва, тем временем, становилась желтой. Она опадала золотом на землю. Красные яблоки чернели и сморщивались. Листва, едва коснувшись земли становилась черной и склизкой.
Сезоны сменяли друг друга стремительно, приближая неизбежное.
Скажи, что я еще жива,
И что в глазах моих един,
Зари пылающий огонь
И неба жидкий альмандин.
Что мне дано переиграть
Последний такт своей вины,
Что вмоей власти выбирать,
Теперь какие видеть сны.
У края пропасти мечтают о крылах,
В невежестве судьбы оправдывают суть,
Смотри же, мой удел — пурпурный асфодел,
Расцветший на камнях, чтоб в бездну заглянуть.
Ты помнишь как звенела сталь?
И травы с запахом дождей?
С росой венчали чью-то кровь,
Питая вересковый хмель.
И пчелы пили этот яд,
Затем, чтоб отравить им мед.
Богов не судят, не хулят
Сполна вкусившие щедрот.
У края пропасти мечтают о крылах,
В невежестве судьбы оправдывают суть,
Смотри же, мой удел — пурпурный асфодел,
Расцветший на камнях, чтоб в бездну заглянуть.
Деревья полностью потеряли листву. В воздухе заплясали маленькие ледяные снежинки. Крики Персика становились невыносимыми. Даже мне, Повелителю подземного мира, за свою жизнь видевшего такое… Бррр…
— Давай! Еще немного, — подбадривала Никата Персика, — Давай, еще немножечко. ты — умница. Давай.
«Ну что ж, дадим тебе ответ — минует двадцать шесть ей лет, В объятия смерти упадет и жизнь приостановит счет! Исчезнут тяготы, мечты, — всему причиной будешь ты!» — разнесся голос над Аидой. Развлекаются старые.