Шатаясь от усталости и голода, я побрела в сторону кровати и уснула, прижимая к груди свою волшебную палочку.
— Утро добрым не бывает у несчастной крестной феи, — пропели мыши, отрывая меня от важного путешествия к центру кровати в сопровождении обрывков ускользающего сна. — Буди ее скорее!
Я почувствовала, как злобные воробьи схватили одеяло, стягивая его с меня, а потом мне в лицо с размаху накатило водой, заставляя отплевываться!
— Вы что творите! — сплюнула я воду, которая текла по волосам и хлюпала в неподготовленном носу.
— Фея трезвая сегодня? Первый раз за полугодье, «свежа» в простонародье! — верещали мыши, которых, видимо, сам Люцифер выпустил из ада, чтобы они превратили в ад мою жизнь! Я не поняла, но меня несли в ванную, не забыв при этом открыть дверь. Обидно, не то, что несли, а несли вперед ногами, словно похоронная процессия. И ведь помнят, кто им дом сжег.
— Искупаем нашу фею, фея станет красивее, будет пахнуть чуть нежнее, быть может, протрезвеет! — пищали мыши-носильщики, пока я чувствовала себя махараджей.
— Прекратите! — требовала я, тормозя ногой и пытаясь встать. — Хорошо, я завязала. Как и говорила! Вам полегчало? Или вы сюда мстить пришли за свой дом?
— Мы не злопамятные мыши, хоть проблем и выше крыши, хоть и нас никто не слышит, мы добренькие мыши! — тут же на один противный, икотный мотив писклявыми голосами подхватило исчадье вокального ада, а мне удалось подняться на ноги и вооружиться самообладанием. — Никому мы мстить не будем, только яд найдешь ты в блюде, нож в груди твоей побудет, никто нас не осудит.
Ну, все! Я нависла над ними, разминая вокальные способности, которыми не пользовалась со времен нормального душа.
— Ну-ка быстро замолчали, своей песней задолбали, своей песней всех достали и рифмой добивали! — хрипловато пропела я, а мыши умолкли, изумленно переглядываясь. Я натягивала одежду, проверяла палочку, пока мыши и птички смотрели на меня с подозрением. — Я прошу, сидите тихо, чтобы вас никто не слышал, чтоб беды у нас не вышло, сидите, словно мыши!
— О! Она снова поет! — обрадовались мыши, глядя на меня с умилением, пока я собиралась на занятия. — Обещаем, обещаем, что никто здесь не узнает, о том, кто нас скрывает, о том, кто подпевает!
Я закатила глаза, направляясь к двери. Что-то мне уже как-то нехорошо. Нужно бы по-хорошему перекусить, а то затянувшаяся диета меня не радует.
Стоило мне закрыть дверь, как за ней послышался такой топот, от которого мне захотелось открыть дверь снова и попросить погладить игривую лошадку.
— Да вы что? — прошипела я, осматриваясь по сторонам. — С ума сошли?