— Мужчинам безумно нравятся такие фасоны. Ни один не устоит! — гордо произнесла тетя Зина, довольно осматривая результат. — А! Совсем забыла! Выпорхнула бабочка мысли из головы! Узкая талия! При дворе короля Эдиваля…
— Ныне покойного, — заметил Оберон, глядя на принца оценивающим взглядом.
— Ныне покойного, — исправилась Мелюзина, тут же продолжая, — в моде узкая талия! А для этого нам нужен корсэт! Новомодное изобретение!
Она прямо протянула это слово, делая акцент на «э». Принц внезапно покраснел, глаза его полезли из орбит, а рот открылся. Красивый корсет затянулся на нем, делая ему осиную талию. Глаз принца дрожал, из носа текла сопля, а он ловил воздух ртом, бешено вертя зрачками. Виноград с прически свесился на лицо, а я мысленно отщипнула ягодку и мысленно ее прожевала.
— Я особа королевских кровей… Меня нельзя пытать! — процедил принц, глотая воздух.
— У вас нюхательные соли в декольте! — улыбнулась сухоньким губками старая фея. — Не переживайте! Все девушки вашего королевства так ходят…
— Снимите его с меня… Мои ребра… А… — открыл рот принц, сдавленно умоляя, но на этот раз я была на стороне фей.
— А теперь переходим к самому любимому! — невозмутимо произнесла Мелюзина, а я заметила небольшую книжечку, в которую она подсматривала. — Туфельки! Помните! Чем чаще падает ваша крестница, тем больше вероятности, что в объятия принца.
Принц покачнулся, закатив глаза, а Оберон щелкнул пальцами, и в руке принца появился веер.
— Давай, вдувай в легкие воздух, — произнес король фей, а принц затряс рукой с веером.
— Туфельки-туфельки! — потирала руки Мелюзина. — Сейчас в моде очень высокий каблук…
Принца внезапно приподняло, а через мгновенье он раскорячился, согнув ноги и разведя коленки. Широко расставив ноги, его высочество пытался удержаться в полупрозрачных туфельках на огромной шпильке. «Швырк!» — послышалось в тот момент, когда одна его полусогнутая дрожащая нога сделала неловкое движение.
— Как видите, это все безумно нравится мужчинам! — закончила Мелюзина, довольно стряхивая искры с палочки. Перед нами стояла вычурная каракатица, интенсивно обмахивающаяся веером. Я смотрела Оберона, потом на принца. Глаза короля фей как бы намекали, что если он увидит нечто подобное в радиусе нескольких метров, добьет, чтобы не мучилось. Принц как раз умолял об этом, интенсивно обмахиваясь веером и периодически закатывая глаза. Он бросал умоляющие взгляды на Оберона, а видела, как в короле фей шевельнулось что-то похожее на мужскую солидарность.
— По… мо… ги… те, — икал принц, скребя каблуками пол. — Спа… си…