— Спокойной ночи, — вздохнула я, гремя цепью.
— Не зарекайся! — покачали головой бесы.
Очнулась я в лесу от крика бесов. На спине у меня болталась лавка. С ней я напоминала черепаху-дистрофика. Лоб болел, а рубаха была вся порвана.
— Что? Опять? — кисло вздохнула я, гремя цепью. Еще немного, и я бы дошла до болот, если бы лягушку-путешественницу не привязали к дереву.
— Пойдем домой! — тащили меня уставшие бесы на себе.
— Глядите! Вон где ее черти носят! — ужаснулась какая-то баба, констатируя факт.
На чернильном небе брезжила алая полоска рассвета.
Меня внесли в дом, приставляя дверь к дверному проему.
— Ну и дела! — вздохнули бесы.
— Ну и дела, — зевнула я, понимая, что ужасно хочу спать. Как вдруг в дверь отчаянно постучали.
— Кто там? — еще раз зевнула я, пытаясь снять с себя оковы.
— Помоги, ведьма-матушка! Девка гибнет! Жених ее ночью к ней ходит! — причитала под дверью баба.
— Поздравляю! — махнула я рукой. — Совет да любовь!
— Помер он той весной… — послышался вздох. — Но ходит…
Глава восемнадцатая. А он встает!
Я сидела перепуганным совенком, глядя на дверь, которую до ужаса не хотелось открывать. К девушке ходит п-п-покойник? Мамочки!
— Вы точно уверены? — с надеждой спросила я, вспоминая лихого «домового». — Может, парень какой деревенский к ней наведывается?
— Эх, своими глазами видала! Грязный, страшный, Ночью в дверь стучит, она открывает, и он входит… — вздохнул голос за дверью.
— В избу? — спросила я, поежившись.
— Когда в избу, когда так, — просто ответила женщина. — Бывало, прямо с порога миловаться начинают! Гибнет девка! Не ровен час, заберет он ее с собой! А она у меня одна!
Я уже для себя выяснила. В этой деревне на десять девчонок по статистике один домовой, один покойник, один Васька и один болотник. Я, конечно, могу ошибаться, но очень не хочу!
— Спасите дочечку! — умолял меня голос за дверью. — Ночь ей одна осталась! Иначе задавит!
— Как задавит? — удивилась я, не припоминая, что жених с машиной.
— Задавит ее, к себе в могилу утащит! — причитала женщина под дверью. Она предлагала мне отбить жениха да так, чтобы он больше не приходил. Отправить его, так сказать, в магический нокаут!
— У меня… эм… отпуск! — заметила я, не желая отбивать чужого жениха. Особенно покойного. — Буду числа… эм… двадцать восьмого!
Месяц я решила не уточнять!
— Ой, беда… Ночь девке осталась! — ревели у меня под дверью, пытаясь разбудить мою ведьминскую совесть. — Отчитайте его!
При слове «отчитайте», я представила себя стоящей напротив зеленого зомби с жухлым цветочком. «Ай-я-я-яй! Ну вот кто так делает! Нельзя так делать!» — грозила я пальчиком непонятливому жениху.