Как выяснилось, моё первое впечатление о парне, когда я принял его за испанца или итальянца, было верным. По словам Гилле, его семья бежала с острова в Германию проиграв кровную месть. Обычное дело для сицилийцев, да и для всей Италии в Средневековье. Вильям наш, Шекспир, «Ромео и Джульетту» вовсе не выдумывал. Сам Гилле родился уже здесь. Парень был очень благодарен за подаренный лук, и предложил нам по прибытии в Висбаден отдать наши комбезы, в которые мы переоделись перед боем, а также спасательные жилеты и пояса, в стирку и починку за умеренную плату, его матери и сестре, которая после боя с пиратами стала вдовой. Её муж, один из матросов с «Ундины», оказался в числе убитых, оставив жену с двумя маленькими детьми, так что даже небольшой заработок ей теперь совсем не лишний. Наша рабоче-боевая одёжка и правда светила прорехами, а поколотые-порубленные пиратами спасательные пояса и жилеты особенно нуждались в починке (и как только они с нас не слетели — может быть, впредь надевать их под доспехи вместо гамбезона?), так что предложение Гилле пришлось очень кстати и было охотно принято. Мы, точнее наши слуги, и сами попытались отмыть кровищу с одежды и спасательных средств, но получилось так себе. Похоже, тут нужны умелые руки женщин. Или китайцев. Да и многочисленные разрезы и дыры нуждаются в зашивании и заплатках, а женщины с иглой по-всякому управляются ловчее мужиков (если, конечно, это не профи вроде мастера Оливье из Парижа) — это я ещё в Саарбрюккене окончательно понял.
До китайцев нам отсюда как до Китая на карачках, пардон за невольный каламбур, а вот женщины из семьи Гилле, по его словам, всё отлично зашьют-залатают, да и отстирают дочиста со щёлоком, который по нынешним временам заменяет мыло. Кстати, вот ещё одна тема для прогрессорства. Ничего там сложного нет, а зная секрет изготовления мыла, можно неслабо навариться. Но это как-нибудь потом, сейчас нет ни времени, ни возможности этим заниматься, да и желания, если честно. Если с одёжкой и жилетами-поясами вопрос окончательного приведения в божеский вид был отложен до Висбадена, благо мы все снова переоделись в дорожную одежду, то за доспехи близнецы взялись практически сразу. На каменной плите где готовили поесть для экипажа, разожгли походный горн, рядом разместили на палубе небольшую наковальню, достали из вещей инструмент (всё подаренное средними братьями), и взялись за работу. Выправляли вмятины на шлемах, нагрудниках и прочих латах, заделывали дыры в кольчугах, сковав новые кольца из проволоки, прихваченной ещё из отцовской мастерской. Закончив с доспехами, стали править и точить клинки. Работал в основном Ульрих, но Эрих помогал ему в меру своих сил, несмотря на рану.