Дело в том, что Алешкину было приказано оставить при санатории все шикарные легковые автомашины, которыми он обзавелся в Германии.
И это обстоятельство огорчало больше всего именно Лагунцова. Он ворчал:
– И черт меня дернул собирать все эти машины! Пусть бы сами их искали, как я искал. А теперь вот ни за что ни про что – отдавай! А в этом разваленном курятнике (так он окрестил госпиталь № 1818), даже и шоферов-то порядочных нет.
Однако ворчи не ворчи, а приказ есть приказ.
Лагунцов сумел сохранить для госпиталя лишь две легковые машины, одну «Опелль-Капитан», выменянный у начсанупра, числящуюся в трофейных, и вторую, тоже нигде не записанную ДКВ, – малолитражку, на которой Алешкин часто ездил сам.
Поздней ночью замполит Павловский разогнал разгулявшуюся молодежь, а на рассвете колонна госпиталя тронулась в путь.
Ехали не спеша, выбирая наиболее сохранившиеся и лучшие дороги, иногда давая значительные крюки.
Лагунцов, который руководил движением, говорил, что лучше сделать 10–15 километров крюку, да проехать по хорошей дороге, чем ехать напрямую, да мучиться с проездом по разбитым колеям, выбоинам и воронкам от взрывов.
В переезде очень помогла карта государственных дорог Германии 1940 года.
Алешкин хранит ее и до сих пор.
Переезд до города Сандомира занял больше трех суток. В город приехали около двух часов дня. Остановили колонну на базарной площади в центре города. Алешкин и Захаров в сопровождении двух автоматчиков направились подыскивать помещение.
При въезде в город они видели военный городок, состоявший из нескольких казарм. Подъехав туда, обнаружили, что в нем занята одна казарма автомастерской какой-то воинской части. Остальные три казармы находились в таком плачевном состоянии, что приведение их в порядок потребовало бы массу материалов и, по крайней мере, месячный срок.
Начальник мастерской сказал, что недалеко от них есть городская больница, которая используется не вся. Поехали туда. Действительно, в нескольких деревянных зданиях полубарачного типа размещалась городская больница.
Борис переговорил с главным врачом, тот заявил, что один из бараков пустует, и что после небольшого ремонта его можно приспособить для работы. В нем можно будет развернуть 40–50 коек. Места для размещения личного состава нет. Конечно, это госпиталю тоже не подходило. Тогда главный врач заявил, что в Сандомире есть прекрасное здание духовной семинарии. Занятий там сейчас нет, здание, где размещены классы, пустует. Пустует и общежитие, так как слушатели разъехались. Он дал провожатого, и минут через 15 Алешкин и Захаров входили во двор, обнесенный высоким кирпичным забором. Во дворе, кроме церкви – костела, находилось два больших здания. Одно учебное и другое общежитие. Отпустив провожатого, Борис и Захаров переглянулись и согласно кивнули головами.