Но большинству мужчин-санитаров, шоферов и, конечно, самому Алешкину и Захарову этого сделать не пришлось. Они приступили к разгрузке машин. Пока все имущество складывали в общую кучу на дворе, указанном Крестовским. Там же поставили и кухню, около которой повара уже начали готовить будущий завтрак. В этот вечер пришлось обойтись без ужина, впрочем, как и без обеда.
Разгрузку машин закончили только к 3 часам ночи. Отпустили машины автороты, свои поставили вдоль улицы, поближе к окаймлявшим ее деревьям, выставили часовых и отправились в один из домов, чтобы поспать там хотя бы три-четыре часа.
Бориса и Захарова встретил на пороге ближайшего от склада имущества домика Игнатьич, который позвал их за собой, привел на 2-й этаж, там под самой крышей находились две небольшие комнатки, в которых Игнатьич уже успел прибрать. Почти не раздеваясь, Борис и Захаров улеглись на кровати, стоявшие в этой комнате, и сразу же заснули. Проведя командиров в их комнаты, Игнатьич сказал, что он будет спать внизу, где разместились работники штаба.
В течение двух дней дружинницы и санитары 27-го госпиталя проделали большую работу и сумели привести во вполне приличное состояние 5 домов, каждый из них имел 4–5 комнат и кухню. В подвалах находились печки и лежали груды торфяных брикетов. В домиках действовал водопровод, канализация, горел свет, действовало водяное отопление.
Разместились так: в 1-м доме поселился штаб со всеми своими работниками, там же решили использовать и кухню. В ней была большая плита и котел, а громадными кастрюлями повара запаслись еще в Таллине.
Свои походные кухни решили беречь. Второй этаж этого дома занимали Алешкин и Захаров. В соседнем доме поместились врачи, еще через дом жили медсестры, а наверху Павловский, в остальных домах поселились дружинницы и санитары. Все дома были двухэтажными, хотя 2-й этаж часто представлял собой мансарду. Впоследствии выяснилось, что это был поселок эсэсовцев, охранявших находившийся около города лагерь военнопленных. Некоторые из них жили здесь с семьями, занимая одной семьей целый дом.
Наших людей, привыкших к тесным коммунальным квартирам, удивляла и возмущала такая роскошь с жильем. Ведь даже сейчас, при вполне приемлемом размещении, почти 200 человек личного состава госпиталя занимал всего 5 домов. А в посёлке их было около сорока.
«Как же шикарно жили эти чертовы фрицы! И чего их черт к нам потянул!» – говорили некоторые санитары.
При приближении Красной армии все эти эсэсовцы бежали на запад, угнали с собой часть военнопленных, менее трудоспособных уничтожили.