Как всегда, он с Захаровым и двумя автоматчиками выехал вперед на рекогносцировку, оставив колонну под командованием Павловского на расстоянии 5–8 километров сзади себя. Одновременно он дал распоряжение, чтобы колонна пока в город Варен не въезжала: возможно, что помещение для его размещения найдется где-нибудь за городом.
Варен – маленький, чистенький и совсем не тронутый войной городок, производил приятное и в то же время удивительное впечатление. Его, очевидно, сдали без боя, так как никаких следов не только боевых действий, но даже и прохождений крупных подразделений наших войск не было. И что удивляло больше всего, так это то, что он, видимо, совершенно не подвергался бомбежками с воздуха.
Многие городки и даже небольшие поселки Германии, встречавшиеся на пути следования госпиталя, почти всегда носили следы налетов, производимых американской и английской авиацией, даже в том случае, если этот населенный пункт не имел никаких военных объектов, а, следовательно, не имел и никакого стратегического значения.
Город Варен составлял удивительное, непонятное исключение.
Он располагался на берегу озера Мюриц, имел значительный железнодорожный узел, много складов, а в центре и достаточно крупных зданий, и тем не менее, было видно, что его ни разу не бомбили. Это изумляло.
Пока Борис и Захаров делились друг с другом этими впечатлениями, машина бесшумно катилась по асфальтовой мостовой и уже приближалась к центру городка, который, как и во всех немецких городках, обозначался площадью перед зданием ратуши, которая, в свою очередь, отличалась от других домов небольшой башенкой с часами.
В палисданичках чистеньких домов беззаботно играли дети, по тротуарам шли в различных направлениях пешеходы, не было только автомашин. В центре города торговали магазины самых различных размеров. Вообще, городок выглядел так, как будто кругом никакой войны не было. Более того, когда машина остановилась около здания ратуши и Алешкин с Захаровым, сопровождаемые автоматчиками, вышли из нее, то у входа в дом они увидели немецкого полицейского в форме.
Борис и Захаров переглянулись.
Уж не попали ли они в «логово зверя», может быть, город еще в руках фашистов, подумали они одновременно.
Очевидно, о том же подумал и Лагунцов. Он быстро развернул машину и, не глуша мотора, открыл в ней обе дверцы, как бы приглашая в случае нужды своих командиров и бойцов быстрее садиться.
Но к немалому удивлению наших разведчиков, шуцман, увидев вылезших из машины советских офицеров, вытянулся, приложил руку к своей форменной каскетке и, открыв дверь, около которой он стоял, вежливо, пожалуй, даже подобострастно произнес: